Тот вечер мы с Элспет провели на праздновании дня рождения в одном из больших поместий неподалеку; это был веселенький вечерок и мы оставались там до полуночи, пока все не закончилось, а потом тронулись в обратный путь в Абергелди. Была пасмурная грозовая ночь, начинал наяривать крупный дождь, но мы не обращали на это внимания; я принял на грудь достаточно горячительного, чтобы вдруг стать чертовски ревнивым, и если бы путешествие было немного длиннее, а кринолин Элспет не создавал столько помех, я бы овладел ею прямо в карсте. Она выскочила у нашего домика с писком и хихиканьем, а я бросился за ней через парадный вход и… посланец Судьбы уже ожидал меня в холле. Высокий парень, почти великан, только нижняя челюсть у него была длинновата, а глазки слишком колючие. Выглядел он вполне достойно — твердая шляпа под локтем и, готов поспорить, дубинка в боковом кармане. Сразу видно — серьезный человек на государственной службе.
Он спросил, можно ли со мной поговорить, так что я убрал свою руку с талии Элспет и легонько подтолкнул ее к лестнице, прошептав на ушко, что я поднимусь наверх, чтобы продолжить атаку, после чего предложил гостю перейти к делу. Парень сделал это очень быстро.
— Я из казначейства, полковник Флэшмен, — заявил он, — меня зовут Хаттон. С вами желает поговорить лорд Палмерстон.
Я несколько оторопел. Первой моей мыслью было, что нам придется вернуться в Лондон, но Хаттон продолжал:
— Его светлость в Балморале, сэр. Не будете ли вы любезны проследовать со мной — у меня экипаж.
— Но, но… вы сказали лорд Палмерстон? Премьер… какого дьявола? Палмерстон хочет видеть меня?
— Немедленно, сэр, будьте так любезны. Дело срочное.
Ну, с этим я ничего не мог поделать. Я не сомневался, что это не розыгрыш — человек, стоящий напротив меня, просто излучал власть. Но хорошенькое это дело: едешь себе спокойно домой, а тут вдруг тебя ошарашивают, что известнейший из государственных деятелей Европы здесь, буквально за углом и хочет тебя видеть! Между тем малый уже почти подталкивал меня к двери.
— Погодите, — попросил я, — дайте время хоть переобуться.
Единственное, чего мне хотелось в этот момент, так это сунуть голову в ведро с холодной водой и немного подумать, так что, несмотря на всю его настойчивость, я еще раз попросил его подождать и поспешил наверх.
Какого черта вообще Пам здесь делает — и чего он может хотеть от меня? Я лишь однажды и то недолго виделся с ним перед отъездом в Крым, раскланивался на вечеринках, но он не удостаивал меня разговором. А теперь я вдруг срочно ему понадобился — я, полковник на половинном жалованье! Совесть у меня была чиста — во всяком случае, ничего такого, что бы могло его касаться. Все это было непонятно, но оставалось лишь подчиняться. Я в раздражении зашел в свою гардеробную, натянул плащ и нахлобучил шляпу, так как погода окончательно испортилась, и вздохнув, вспомнил о том, что Элспет, это бедное дитя, обречена была даже теперь ожидать очередного урока любви. Да, для нее это было тяжким испытанием, но долг зовет, так что я заглянул в ее комнату, чтобы целомудренно пожелать ей спокойной ночи — а там лежала она! Черт возьми, раскинувшись поверх покрывала, подобно развратным классическим богиням, а горничная, хихикая, прикручивала огонек в лампе. Из одежды на моей женушке был лишь большой веер из страусовых перьев, который я привез ей из Египта. Одетая, Элспет могла сбить с пути истинного даже монаха, обнаженная же, с пучком красных перьев на груди, она заставила бы самого Великого инквизитора сжечь свои книги. Я целую секунду колебался между любовью и долгом, а потом… «Да черт с ним, с этим Палмерстоном — пусть подождет!» — завопил я и бросился к постели, прежде чем служанка успела выскочить из комнаты. Никогда не упускай шанса — как говаривал герцог Веллингтон.