Я вскинула бровь. Я больше привыкла слышать от нее «ты моя главная головная боль», что же это за порыв нежности, синдром прощания с ученицами?
— Я могу увидеть подруг?
— Что? Нет, милая, нельзя, уже твой выход. — «Твой выход», как будто на сцену. — Подправьте ей губы. — Скомандовала она напоследок и девушки быстро нанесли мне еще один слой алой помады.
Затем меня взяли за руки, вытянули и быстро провели по коридору в концертный зал. У самого входа в закулисье нас остановил Ричард.
— Эленор. — Я обернулась к мужчине и хотела как всегда присесть в шуточном поклоне, но замерла на пол пути, а моя улыбка так и не коснулась губ. Лицо доброго библиотекаря было безумно печальным. Он мрачно и с нескрываемым сожалением оглядел мой наряд и остановился на цветочном венке, сжав губы еще сильнее. Он взял меня за руки и заглянул в глаза. — Ты очень красивая.
— Разве это то, что ты хочешь сказать? — Спросила я.
Он лишь покачал головой и, быстро наклонившись, крепко обнял меня и, по-отечески прижавшись губами к моему лбу прошептал:
— Милая Эленор, я желаю тебе счастья. Ты действительно достойна его.
Мои глаза защипало, и я быстро-быстро захлопала ресницами, сдерживая подступающие слезы.
— Эленор, Ричард, пора! — Услышала я сзади нетерпеливый голос мисс Маклаффин.
В подтверждение ее слов из зала послышался мужской голос:
— А сейчас девушка, которую уже многие из вас знают как цветок Флердоранжа. Нежная, юная, прекрасная, но, в отличии от настоящего цветка апельсина, она, подобно дикой розе, имеет шипы!
В зале послышался дружный смех, как будто для зрителей подняли табличку с надписью «Смеяться». Я же попыталась понять, о чем или ком голос вообще говорит. Как будто выставляет кого-то на…
— Эленор Флердоранж!
Что? Я не ослышалась? Тяжелый бордовый занавес взмыл вверх и разъехался по бокам, ослепляя меня открывшимся светом софитов, направленных на меня, стоящую в центре огромной сцены. Я заморгала тяжелыми от туши ресницами и еле сдержалась, чтобы не прикрыть рукой глаза. Хотя больше мне бы хотелось просто уйти со сцены.
— Итак, Эленор, лот № 8. — Ко мне подошел мужчина во фраке и зеленой бабочкой, в цвет моего платье. Из кармана пиджака у него торчал цветок флердоранжа. Интересно, он меняет аксессуары к каждой девушке, появляющейся на сцене? Мужчина бесцеремонно взял меня за руку и провел вперед по сцене, продолжая свой монолог. — Многие из вас заметили ее появление на Церемонии Посвящение под номером 22, как последнюю, отсюда и повальная путаница в заявках. Как оказалось, маленькая мисс прикрывала подругу, не пожелавшую выходить последней. Как вы понимаете, наш Флердоранж еще и бесстрашный, а также верный цветок.
По залу вновь пронесся смех, а я злобно посмотрела сначала на него, а затем на присутствующих в зале. Одно из сегодняшних правил, вдалбливаемых нам с самого детства: молчи. Но одно из них я уже нарушила, верно?
Выдернув руку из цепких объятий мужчины, я вскинула подбородок и присев в изящном реверансе, встала, смотря на публику сверху вниз. Они хотят концерт? Они его получат.
— Мое имя Эленор МакАртур. — Мой голос заставил всех буквально замереть. — Это имя дали мне мои родители, и у меня нет необходимости приобретать другое. — Я повернулась к остолбеневшему мужчине. — Продолжайте, если такова традиция. Но называйте меня именем, которым меня крестили, а странные прозвища оставьте тем, кому это интересно.
Я снова развернулась к залу, используя старый прием: смотреть поверх толпы. Всегда, выходя на сцену, я смотрела сквозь них всех, минуя лица и взгляды, устремленные ко мне. Сейчас я уткнулась взглядом в противоположную стену, на которой были изображены многочисленные узоры.
— Кхм. — Раздалось сбоку, сбитый с толку ведущий снова вошел в свою роль. — Мисс… Эленор МакАртур, как вы понимаете, не любит правила. Одна из самых бойких девушек этой Академии. Из интересов: книги, спорт и верховая езда. Особые навыки: прекрасные успехи в области кулинарии, лучшие спортивные достижения на потоке, также мисс МакАртур прекрасная наездница. С большей частью данных, а также с оценками по дисциплинам и комментариями вы можете ознакомиться в ваших каталогах.
Каталогах? Я не ослышалась? Перестав изучать цветы на стене, я посмотрела в толпу сидящих людей, уже более внимательно. У них в руках действительно были какие-то брошюры, довольно большого формата, которыми некоторые лишь начали шелестеть, кидая на меня заинтересованные взгляды, другие же уже внимательно что-то изучали. Увидеть отсюда содержания этих страниц было нереально.
— Сочетание ума, силы характера, физического здоровья и красоты, как вам этот экземпляр? И… Один немаловажный факт. — Театральная пауза заставила зрителей притихнуть, обратив внимание на ведущего. Тот зажмурился от удовольствия, а затем хитро посмотрел на присутствующих. — Девушка девственно чиста!
Кровь прилила к моему лицу. Что он сказал? Он только что сказал со сцены о том, что я девственница?! Но зачем этим людям эта информация?! Кончики пальцев закололо, я чувствовала, как они немеют, а ведущий не унимался, довольный произведенным эффектом:
— Мисс Эленор Макартур, дамы и господа! Торг открыт!
С последней фразой зал резко наполнился шумом, все присутствующие наклонились друг к другу и что-то обсуждали, доказывали, объясняли. Некоторые даже махали руками или зачитывали строчки из брошюры, ведя по ним пальцами. Мне захотелось схватиться за виски, которые наполнились пульсирующей болью. Я чувствовала, как под слоем пудры и тонального крема мне становится дико жарко.
— Кто начнет? — Дав время для первых разговоров, начал ведущий.
Вверх взметнулась карточка с номером «27» и мужчина, державший ее, произнес:
— 10 миллионов.
— Оу, прекрасное начало и отличный выбор мистера Брауна! 10 миллионов долларов за Эленор Макартур! 10 миллионов раз…
— 30 миллионов. — Заявил мужчина, сидящий близко к сцене, настолько, что я даже разглядела его лицо: темные длинные волосы и такая же борода обрамляли суровые черты лица. Меня передернуло. Только сейчас, глядя в его холодные глаза, смотревшие на меня не отрываясь, я стала понимать суть происходящего. Я чувствовала, как кожа покрывается мурашками, но вряд ли от холода. Меня буквально парализовало от осознания того, что меня продают как лот. Продают как картину. Нет, мы шли примерно к этому, мы знали, что так и будет, но знать и чувствовать — это разные вещи. Между ними оказалась слишком большая пропасть, кажется, я не могла ее перепрыгнуть.
А тем временем из зала все вскидывали руки с табличками, на которых, помимо номера, были еще различные символы — семейные гербы. И раздавались цифры, много цифр. Цены за живого человека. За меня.
— Небывалый ажиотаж, это, как и предсказывалось, изюминка сегодняшнего вечера! Эленор Макартур и цена от мистера Ламберте — 150 миллионов долларов! Кто сможет поднять планку?! Никто?! 150 миллионов долларов раз, 150 миллионов долларов два… — Рука ведущего уже поднялась вверх, чтобы объявить о конце сделки, а я даже не хотела смотреть в сторону того, кто назвал за меня последнюю ставку, как главные дверь в зал распахнулись, впустив высокого молодого мужчину в черно-зеленой одежде. Воротник его пиджака был поднят, на руках — перчатки, лица я рассмотреть не могла.
— Стойте, Гейт! — Крикнул он, обращаясь, очевидно, к ведущему. — Начали без меня? Как грубо. — Он усмехнулся, идя резким шагом по проходу и сияя саркастичной улыбкой.
Очевидно, его появление вызвало у всех не меньший шок чем то, что я посмела нарушить обет молчания. О, или то, что я, черт возьми, невинна! Ведущий, точнее Гейт, если верить пришедшему, так и замер со своим черным лакированным молотком.
— Мистер Батори. Какой неожиданный сюрприз. Неужели вы решили поучаствовать в этот раз?