— Борзеешь? — хмыкнул я.
— Так ведь расшибла же. К ней в дом ворвались, она их и приголубила по одному, — ухмыльнулся буканьер. — Вот только у тебя не скалка, а палаш, не забывай!
Робер легонько стукнул по моему клинку, я сделал движение навстречу, пытаясь поймать его шпагу, но тот резко поменял направление атаки и изящным выпадом коснулся моего воротника. Я сделал шаг назад и поправил шейный платок, который меня душил.
— Не туда смотришь, — сделал вывод Робер. — Ты за шпагой следишь, а надо за мной смотреть. Целиком.
— Что, трудный ученик попался? — хмыкнул я, немного уязвлённый его словами.
— Нет, — ответил Робер. — Ты быстро учишься.
Я попробовал последовать его совету, стараясь держать в поле зрения весь его силуэт, одновременно следя и за его шпагой, и за ногами, и за направлением взгляда. Больше всего меня удивило то, что очень часто направление его ударов не совпадало с направлением взгляда, но я быстро смекнул, что он делает это нарочно, чтобы не раскрывать своих намерений раньше времени.
И тут же я понял, что он читал меня, как открытую книгу, заранее понимая, куда я попытаюсь ударить, ещё до того, как я делал хоть какое-то движение. Я прищурился, кидая быстрый взгляд на его правое бедро, а сам тут же нанёс удар ему в плечо. Робер дёрнул шпагой, защищая ногу, заметил, что попался на мою уловку, вскинул клинок, но я всё-таки успел коснуться его рубахи остриём палаша. Я опустил клинок и расхохотался.
— Неплохо, — ухмыльнулся он. — Говорю же, быстро учишься. Но не обольщайся. Есть куда расти. Но мою бабку, думаю, ты уже превзошёл.
— Ага, — кисло произнёс я.
До мастерства, или даже хотя бы до сносного умения мне ещё как до Китая на собачьей упряжке, это надо было заниматься фехтованием с самого детства. Как занимаются местные дворяне.
Я утёр вспотевший лоб и осмотрел клинок палаша. Всё-таки я не так давно его наточил, а теперь принимал на него удары шпаги. Зазубрин, впрочем, я не обнаружил, сталь была превосходной. Робер стоял, улыбаясь и покачивая шпагой.
— Каждый день надо заниматься, — выдохнул он.
— Я знаю, — сказал я. — Просто сейчас будет время применить новые знания на практике.
«Лилия» была уже близко. Настолько, что я мог разглядеть матросов, карабкающихся по вантам, и, скорее всего, они были встревожены нашим приближением. Я вложил палаш в ножны и окинул взглядом палубу «Ориона».
— Свистать всех наверх, господа. Поднять чёрный флаг!
Глава 14
С первой частью приказа никаких проблем не возникло. А вот с чёрным флагом возникла накладочка, его просто не смогли нигде найти. Пришлось и дальше идти под французским флагом, белым с лилиями, который мне казался неуместным и неподходящим для грабежа.
Все четыре пушки на палубе расчехлили, пираты терпеливо выжидали, когда «Лилия», наконец, попадёт в пределы досягаемости пушек. Но мы пока только догоняли, и повернуться бортом не могли, бриг за это время уйдёт. Я подошёл к Алену, который сидел на пушке и невозмутимо курил трубку.
— Дай-ка холостой залп, Ален, — сказал я.
Ален поднялся, вместе с Клодом оттащил пушку с помощью талей, запихнул в ствол мешочек с порохом, забил его длинным прибойником, туда же забил пыж. Пушку придвинули обратно к борту, и Ален несколько раз ткнул в запальное отверстие каким-то шилом, потом досыпал туда ещё пороха из пороховницы, и только после этого поднёс тлеющий запальник к отверстию. Пушка даже не сразу выстрелила, несколько секунд разгорался порох, но когда он разгорелся, бахнуло так, что у меня заложило уши.
Всё заволокло дымом, а Ален с Клодом уже оттаскивали пушку, чтобы прочистить ствол банником. Как по мне, на единственный выстрел ушло неприлично много времени, а ведь это даже ещё не сражение. Надо будет думать, как можно ускорить стрельбу, но это потом.
— Все, заряжайте картечью, — хмуро приказал я.
Четыре пушки начали оттаскивать от бортов почти одновременно, и в это время «Лилия» ответила нам таким же холостым выстрелом. Приветственный салют, мать его. Я криво усмехнулся. Я-то думал, они правильно поймут меня и лягут в дрейф. Не тут-то было.
Значит, будет бой. Попробуем их догнать и вдарить из всех орудий картечью, а потом взять на абордаж. Ветер был встречный, и шхуна шла быстрее, чем бриг с его прямыми парусами. Можно подкрасться сзади и дать ему почти что продольный залп.
Я оглядел палубу и увидел Андре-Луи, который висел на вантах и возбуждённо глядел на «Лилию», которая с каждой секундой становилась чуть ближе.
— Малец! Живо вниз! — рявкнул я. — И чтоб не выходил, пока тебе не будет позволено!