– Нет, не входило, – сказал Флин, – но планы меняются, верно?
– Значит, вы не струсили? – прорычал Барон. – У тебя не проснулась совесть и ты не решил, что не можешь украсть сокровища принцессы?
Флин открыл было рот, чтобы солгать, но не смог. Он был измотан всем этим враньём и обманом. Он виновато взглянул на Лэнса.
– Ладно, признаюсь, я действительно чувствовал себя плохо – это же вознаграждение тому, кто вернёт её домой! – Все вокруг тяжело вздохнули. – Ты же Барон! Ты можешь добыть любое сокровище, какое захочешь! Когда я увидел все эти вещи в лавке, я подумал: зачем тебе это понадобилось?
– Флин, – простонал Лэнс.
Барон на мгновение замолчал, а потом произнёс:
– Потому что я могу это получить, Флин. Вознаграждение лежало там для того, чтобы забрать, и я потратил недели и месяцы на планирование, чтобы захватить его. – Лицо барона начало краснеть, и он сжал кулаки. – Месяцы! И вы двое всё испоганили! Тебе не кажется, что гвардейцы будут интересоваться тем, на кого ты работаешь? – Флин отвёл взгляд. – Мы все можем оказаться на виселице. Ты этого добивался?
– Думаю, что этого! – выкрикнул кто-то.
– Мы кое-что достали для тебя, – сказал Лэнс. – Загляни в сундук. Прямо поверх всего твоего хлама, который мы забрали из лавки, лежит нефритовое ожерелье.
– Он подходит к тому браслету, который я достал для тебя на прошлой неделе, – сказал Флин.
Один циркач сходил к сундуку, который стоял у Барона, и выудил оттуда ожерелье. Он протянул его Барону, и тот начал рассматривать его при лунном свете.
Вдалеке Флин услышал крики. В темноте он разглядел мост, ведущий к крепости. На нём было полным-полно стражников на лошадях. Они направлялись в их сторону.
– Барон? У нас не так много времени, – сказал Влад. – Что мне с ними сделать? Хочешь, я свяжу их и брошу в реку?
Флин сглотнул:
– Это лишнее. Разве вам не было бы приятнее заняться чем-то более похожим на месть? – Он взглянул на Лэнса. – Не знаю, может, отправите нас обратно в лодке с сундуком с лжесокровищами, а сами уедете?
Глаза Лэнса расширились.
– ФЛИН! – воскликнул он, откинув голову назад и застонав. – Зачем ты даёшь им идеи?
Барон сунул нефритовое ожерелье в карман пиджака и щелкнул пальцами.
– Делай, как он говорит, – сказал он Аттиле. – Свяжи им руки, заткни рты кляпом и отправь их прочь. Остальные – к фургонам. Сундук погрузите ко мне. Мы рискнём и попытаемся сбежать. Путь в Корону отныне для нас закрыт.
Влад выглядел удручённо.
– Я правда не могу швырнуть их в воду?
– Нет! – взревел Барон. Крики приближались. – Делай, что я сказал! Они возьмут вину за кражу на себя, а нам всё сойдёт с рук. К тому времени, как стража разберётся с подменой, мы уже будем в Вардаросе. Пусть попробуют нас там отыскать.
Некоторые циркачи рассмеялись.
Остальные швырнули Флина и Лэнса обратно в лодку. Сундук с барахлом кинули к ним же. Аттила заткнул их рты кляпами.
– Энди, свяжи их! – рявкнул Аттила. – Не дёргайтесь.
Энди выглядел несчастным, забираясь в лодку и связывая руки Лэнсу, а затем и Флину.
– Мне очень жаль, – прошептал он. Он обвязал верёвку вокруг запястий Флина и осмотрел её. – Я оставлю немного места, – прошептал он. – Может быть, вам удастся сбежать до того, как вас схватят. Удачи, ребята.
Он спрыгнул с лодки и последовал за остальными к фургонам.
Аттила оттолкнул лодку от берега.
– Удачи, ребята! Знаешь, в этом нет ничего личного, – сказал он Лэнсу. – Ты хороший повар. Но, как говорит Барон, каждый сам за себя.
Он побежал к фургонам.
Барон бросил на них последний взгляд и произнёс:
– Вам повезло, что я не поступил с вами намного хуже. Если бы не ожерелье и тот факт, что теперь я владею сокровищами, то... В следующий раз я не буду столь добр. Не вставайте больше у меня на пути.
Он щёлкнул поводьями и умчался в ночь.
Флин наблюдал, как фонари отбрасывают тёплый свет на воду. Их лодка плыла по течению. К тому времени, как он развязал узел на запястье, остальные лодки уже вернулись к причалам. Он вынул кляп и занялся Лэнсом.
– Наконец-то! – простонал тот. – Ты проверил сундук?
Флин открыл сундук и разглядел сломанную лампу, кучу ржавых запонок и разбитые рамки для картин.
– Ага! Это тот самый! – он опустил руку и вытащил золотое страусиное яйцо. – Не могу по-верить, что они не подумали покопаться в сундуке, прежде чем называть это барахлом.
Лэнс вытащил золотой браслет-манжету.
– Таковы уж братья Граббингстон! Как ты думаешь, как далеко Барон умчится, прежде чем поймёт, что мы специально поменяли сундуки местами и всё это время у него был сундук с настоящим вознаграждением?