Стоя в зеленом поле, окруженном одним из многих обширных участков тропического леса на Аласпине, утренняя свадебная вечеринка сопровождалась какофоническим набором местных форм жизни, которые не имели ни малейшего представления о природе странного мира. упражнения, происходящие в их среде. Терпя случайные осмотры случайными любопытными дикими мини-драгами, Пип и Лом смотрели с особенно удачно расположенного дерева.
Носильщику колец оставалось дополнить многовидовой характер церемонии. Хотя его цель была совершенно незнакома Кийджиму, четвертому рожденному в Семье AVM и присутствующему на Аласпине благодаря специальному дипломатическому разрешению, устроенному Трузензузексом и Це-Мэллори, способ действия был достаточно прямолинеен. Пройдите несколько шагов, сохраняйте серьезное выражение лица, передайте венец из блестящего металла и при этом постарайтесь никого не задеть хвостом. Завершив это предприятие, не причинив никакого вреда или возмущения, молодой дворянин Энн был удивлен тем, какое облегчение он почувствовал, когда наконец смог отойти в сторону от других.
Несколько очень близких знакомых группы наблюдали за происходящим неподалеку. Среди них была невысокая женщина с глазами-буравчиками, очень старомодная женщина, которая держала встроенный в ее одежду охлаждающий элемент настолько холодным, насколько это было возможно, в то время как она нетерпеливо ждала окончания, казалось бы, бесконечного процесса.
«Знал, что этот мальчик слишком много потратит на фривольности. К черту ненужную дорогую тусовку!» Привезенная из Мотылька, Мать Мастиф не могла дождаться, когда все это закончится, чтобы она могла вернуться в Драллар. Она не доверяла мужчине, которого оставила присматривать за своим магазином. Хотя он был другом на всю жизнь, он не обиделся бы на ее оценку. Мать Мастифа никому и никому не доверяла.
— По крайней мере, — пробормотала она себе под нос, вытирая носовым платком капли вездесущей жары и влаги со лба, — похоже, он нашел себе милую девушку. Может быть, она сможет удержать его от растраты жизни.
За формальной церемонией последовал скромный прием, после которого крайне непохожие друг на друга члены партии разъехались по разным, а иногда и отдаленным регионам Содружества и за его пределами. Це-Мэллори и Трузензузекс в Хивихом, где среди избранных ученых, знавших о его существовании, горячо обсуждались заключительные исследования Великого Зла и его необъяснимого исчезновения. Кийим, четвертый рожденный в Семье AVM, получив большой статус благодаря своей беспрецедентной поездке и опыту в мире Содружества, ранее не посещаемом его сородичами, отправился в свое долгое и тщательно контролируемое путешествие домой.
Силзензузекс вернулась к своей работе в Объединенной церковной безопасности, пообещав поддерживать связь со своими новыми друзьями, а также со своим уважаемым Восьмым. В единственном крупном порту Аласпина Мать Мастиф соизволила чмокнуть в щеку Флинкс и чуть дольше Кларити перед ее отъездом на Мотылек.
— Странный он мальчик, — проворчала она, собираясь уйти. «Всегда был. Но у него доброе сердце. Мне никогда не удавалось уберечь его от неприятностей. Может быть, тебе повезет больше». Прежде чем Кларити успела ответить, старуха пренебрежительно фыркнула и отвернулась, направляясь к последней посадочной площадке, поскольку ее последние слова задержались позади нее. — Но я в этом сомневаюсь.
Ища, наконец, безопасное место для отдыха, новая пара остановилась на Кашалоте. Это оказалось идеальным выбором. Небольшое человеческое население было слишком занято, чтобы успеть заглянуть в жизнь новоприбывших. Флинкс и Кларити могли проводить большую часть своего времени на автоматизированном парусном корабле вне поля зрения и вне связи с остальной цивилизацией, которую он спас, и всякий раз, когда они оказывались изолированными или нуждались в компании, всегда оказывался болтливый китообразный эскорт, готовый сопровождать арендованное судно. Климат был субтропическим, чуждое море — идиллическим, и впервые на памяти Флинкса не беспокоили постоянные головные боли.
Так получилось, что через несколько недель Клэрити с удивлением обнаружила его сидящим однажды утром на носу их корабля, смотрящим в море и выглядевшим неуверенно и подавленно. Пип крепко спала, свернувшись калачиком вокруг его правой руки и плеча, ее переливающаяся чешуя переливалась на солнце.