— Куда? — недоумённо посмотрел на него Влад. — Её же нет в отеле!
— В этом, может быть, и нет! — ответил Ерофеев. — Но вокруг полным-полно мест, где она могла остановиться. В любом случае хорошая прогулка нам не помешает. Для начала мы сходим к Голубому озеру. Все туристы в первую очередь отправляются туда.
— Может хоть кофе сначала попьём? — слабым голосом предложил Пьер. — У меня в голове шум какой-то.
— Ладно, попьем. Можем даже позавтракать. Только по-быстрому, — согласился Харитон. — У меня есть предчувствие, что сегодня нам повезёт!
— Знаешь, сегодня ночью я думал о тебе, — сказал Предсмертный кошмар. — Я вспоминал, как нам было хорошо вдвоём, и как мы любили друг друга.
— Я тоже часто думала о тебе, Доминик, — прошипела Лили. — Каждую ночь в своих мечтах я кастрировала тебя, я поджаривала твои яйца на сковородке и скармливала их крысам, я топила тебя в болоте, я бросала тебя на съедение львам, я намазывала тебя мёдом и привязывала к муравейнику…
— Не знал, что ты такая злопамятная, — заметил рокер. — А вот я, наоборот, представлял, как мы с тобой занимаемся любовью.
— Наверное, это потому, что именно ты бросил меня в незнакомом городе и смылся с этой дешёвой маленькой шлюшкой, забрав с собой все наши деньги. Ты даже спального мешка мне не оставил! И после этого ты ждёшь, что я, визжа от счастья, брошусь тебе на шею? А где же твоя итальянская девка? Исчезла, наставив тебе рога?
— Она умерла, — тихо сказал Алекс.
— Не удивительно! — фыркнула Лили. — Ведь она имела несчастье связаться с тобой!
— Ну, прости меня! Я действительно виноват! — воскликнул Предсмертный кошмар. — Просто у меня был трудный период. Я поссорился с отцом, я сбежал из дома, у меня были серьёзные проблемы…
— У тебя будут серьёзные проблемы, если ты немедленно не оставишь меня в покое! — пообещала Лили. — Забирай свой шлем и вали отсюда, придурок! И впредь держись от меня подальше, а то я за себя не ручаюсь!
— Это принцесса! — воскликнул Харитон. — Клянусь мавзолеем Ленина, это Стефания! Ну, кто был прав? Я же знал, я чувствовал, что мы встретим её тут!
— Дай-ка сюда! — сказал Пьер, выхватывая у него из рук бинокль. — Действительно, принцесса! А ты обратил внимание, с кем она разговаривает? Это тот самый здоровенный лохматый рокер, который сначала обогнал нас на шоссе, а потом чуть не попал к нам под машину. Это в него целилась из пистолета Жозефина.
— Дай мне посмотреть! — потянулся к биноклю Влад.
— Не лезь! — ударил его по руке Ерофеев. — Похоже, тут дело серьёзное.
Он забрал бинокль у Большеухова и подвинтил окуляры, наводя его на резкость.
— А дорожная маньячка объяснила тебе, почему она держала этого парня на прицеле? — поинтересовался он.
— Жозефина сказала, что он напал на её приятеля, — ответил Пьер. — Сначала этот сумасшедший рокер спровоцировал автокатастрофу, а потом набросился на её друга, угрожая убить его.
— Похоже, они ссорятся, — произнёс Харитон. — Лицо у принцессы очень злое, и они оба жестикулируют, как ненормальные. Вот оно! То, что нужно! Теперь нам и кобра не понадобится!
— Какая ещё кобра? Ты что, спятил? — скривился Драчинский.
Он был обижен на то, что ему не дали бинокля.
— Опасность! — воскликнул Ерофеев. — Принцесса в опасности! Этот псих угрожает ей! Если вы спасёте от него Стефанию, она непременно влюбится в одного из вас!
— Ты что, предлагаешь нам драться с этим верзилой? — недовольно спросил поэт.
— Хочешь опубликоваться, придётся подраться! — от волнения Харитон сам заговорил стихами.
— Этого ещё не хватало! — простонал Пьер.
— За мной! Вы должны проявить чудеса героизма! — воскликнул Ерофеев, и, воинственно потрясая биноклем над головой, ринулся вниз по тропинке.
— А ты изменилась, — укоризненно произнёс Предсмертный кошмар. — Раньше ты не была такой озлобленной.
— С тобой пообщалась, — мрачно усмехнулась Лили.
— А что ты сотворила со своим лицом? — спросил Алекс. — Ты что, пластическую операцию сделала? Да ты же превратилась в копию Стефании де Монако!
— Я и есть Стефания де Монако! — гордо ответила девушка.
На мгновение рокер оторопел.
— То есть ты хочешь сказать, что в нашем спальном мешке я занимался любовью с принцессой? — уточнил он.
— Мне плевать, где, когда и с кем ты занимался любовью! — с ненавистью крикнула Лили. — Я вообще не знаю, кто ты такой! Я — Стефания де Монако! И больше не смей даже приближаться ко мне! Я не желаю, чтобы ты окончательно испортил мне жизнь!
— Лили, дорогая, ты бредишь! — испуганно сказал Предсмертный кошмар. — Неужели всё это из-за меня? Я знаю, что после сильных потрясений у людей иногда случается частичное помутнение рассудка. Когда я принимал кокаин, у меня тоже время от времени ехала крыша. Неужели ты так любила меня, что после нашего разрыва у тебя развилась мания величия?
— У меня нет никакой мании величия, — заявила девушка.
"Неужели он и впрямь решил, что я чокнутая", — подумала девушка. "Надо на этом сыграть. Пусть это станет моей маленькой местью!"
— Я прекрасно знаю, кто я такая, чего я хочу и что я делаю, — высокомерно добавила она. — Убирайся отсюда, грязный извращенец, или я позову своих телохранителей, и они немедленно отправят тебя в тюрьму!
— Лили! Что ты несёшь! Ты же сама только что узнала меня! — бросился к ней окончательно выведенный из равновесия рокер. — Ты же называла меня по имени! Это же я, Доминик! Прекрати нести эту чушь! Я отказываюсь верить в то, что ты сумасшедшая!
Схватив девушку в объятия, Алекс прижал её к себе, умоляя её к себе, умоляя её успокоиться и вспомнить, наконец, кто она такая.
Лили Кюизо не выносила насилия. Лягнув рокера в голень, она вцепилась зубами ему в плечо. Предсмертный кошмар заорал от боли, но не выпустил свою жертву. Девушка царапалась и брыкалась, как попавший в силки леопард.
"Наверное это припадок", с ужасом подумал ПК. "Неужели она действительно свихнулась?"
— Ну ещё немного, ну, пожалуйста! Передвиньтесь ещё чуть-чуть влево! — бормотал Ксавье Ледрю, наблюдая за схваткой у озера в оптический прицел.
На сей раз терпение изменило ему. Вначале для него всё складывалось просто фантастически. Казалось, что удача сама идёт ему в руки. Ему не просто удалось выследить Стефанию де Монако. Он стал свидетелем того, как на гуляющую в одиночестве принцессу напал неизвестный ему крупный бородатый мужчина, возможно даже сексуальный маньяк.
"Проклятые ветки!" — подумал Ксавье. "Из-за них я почти ничего не вижу. Если они не перейдут на другое место, плакал мой гонорар…"
— Левее, ну, пожалуйста, левее! Ну, ещё чуть-чуть! — тихо молил Ледрю, сам не понимая, кого — то ли бога, то ли сражающуюся с неизвестным извращенцем принцессу Стефанию.
— Чёрт! Он набросился на неё! — воскликнул Харитон. — Бежим быстрее, мы можем не успеть!
— Я вам не горная антилопа, чтобы скакать по склонам, — возразил Влад. — Как могу, так и бегу!
— Надо будет всерьёз заняться бегом, — простонал Пьер. — Стар я для всего этого!
Я тебя предупреждал! — усмехнулся Драчинский. — Сдавайся, дедуля, пока тебя инфаркт не хватил!
— Ну уж нет! — разъярился Большеухов.
Злость придала ему сил. Пьер набрал в грудь побольше воздуха, и, обогнав поэта, большими прыжками помчался вперёд.
Похоже, небо вняло молитвам Ледрю. Атаковавший Стефанию верзила шагнул-таки влево. Теперь и принцесса, и он виднелись в оптическом прицеле, как на ладони. Ксавье различал даже бусинки пота на лице девушки.
Нервно сглотнув слюну, Ледрю положил на землю оптический прицел и, схватив дорогую цифровую фотокамеру с длинным телескопическим объективом, принялся лихорадочно нажимать на кнопку спуска.