— И вымогателей тоже нанял ты? — решив, что все кончено для меня, я пыталась хотя бы узнать причину.
Его брови слегка поднялись в знак вялого удивления.
— А ты откуда знаешь? — спросил парень, сделав шаг в моем направлении, отчего я попятилась, уперевшись спиной в стенку.
— Следователь звонил. Он все равно тебя вычислит. У них есть твой фото робот, — мои слова напоминали крик отчаянья.
— Вот как? — на его губах заиграла странного смысла улыбка. — Что ж, посмотрим…
Быстров разулся, потом аккуратно поставил свои ботинки в шкафчик для обуви и выжидающе взглянул на меня. Его рука скользнула во внутренний карман и застряла там.
«Сейчас он зарежет меня перочинным ножиком!» — подписала я себе приговор и зажмурилась, боясь смотреть в лицо смерти. Но ничего не произошло. Я по-прежнему не решалась открыть глаза, вжавшись в несчастную стенку с такой силой, будто хотела сдвинуть ее с места.
— Ты меня убьешь? — прошептали мои бледные губы.
— Потом, — тихо ответил Валентин, приблизившись.
— После того, как изнасилуешь? — робко поинтересовалась я, продолжая жмуриться.
Он засмеялся, легонько тронув меня за плечо.
— Хорошее предложение. Посмотри на это, Катенок, — попросил собеседник вкрадчиво.
Мое воображение тут же нарисовало мне острое лезвие зловещего ножа, поэтому я решительно замотала головой в разные стороны, не желая выполнять его просьбу. Парень вздохнул, опалив мое ухо горячим дыханием.
— Открой глаза, Катя, — приказал он.
— Нет. Я не хочу видеть, как ты меня прикончишь, — честно сказала я. — Пожалуйста, сделай это скорее, чтобы я не мучилась.
— Хорошо, — мягко отозвался тот, кого я недавно считала своим любимым. — Но ты должна кое-что узнать.
— Ты тоже, — я набрала в легкие побольше воздуха и подняла ресницы, устремив на него полный решимости взор.
— Говори, — произнес он повелительно.
Его лицо находилось совсем рядом, поэтому я могла наблюдать, как играют лучистые морщинки возле прищуренных серых глаз, как подрагивают уголки губ и как хмурятся густые брови.
— Я устала бороться, Валя, — пробормотали мои бледные уста. — Мне все равно, кто ты есть. Я люблю тебя, и этого не исправить.
Быстров улыбнулся, отчего в стальных глазах появилось теплое пламя, развеявшее холод блестящего металла.
— Даже если я маньяк? — полюбопытствовал он осторожно.
— Сердцу не прикажешь, — мой ответ прозвучал удрученно, отразившись кислой миной на белой, как мел, физиономии.
Улыбка Валентина стала шире. Он отступил от меня и начал вытаскивать из кармана ладонь, которая все еще находилась там. Мои глаза испуганно округлились, ожидая появление орудия убийства, но… вместо ножа в его руке была большая шоколадка в ярко-алой обертке.
— Мне приятно слышать, что ты любишь меня, Катенька, — вручив мне презент, проговорил собеседник негромко. — Но я вынужден тебя разочаровать, — он многозначительно помолчал, а потом продолжил, — я, увы, не тот, за кого ты меня только что приняла.
— То есть? — у меня забрезжила шаткая надежда на спасение.
— Почему ты снова решила, будто я насильник? — задал он вопрос вместо того, чтобы ответить на мой.
— Ты в отпуске, и давно. Все сходится.
— Глупенькая девочка, — Валя снисходительно посмотрел на меня, погладив кончиками пальцев мою щеку. — Я работал за друга в его бригаде, пока он сидел с женой, которая лежит в больнице на сохранении. Ей рожать через неделю.
— Не может быть? — сдавлено прошептала я, отчаянно желая верить ему.
— Может. Тебя подвозила до набережной его бригада, а доставала из Невы — моя, — он засмеялся, притягивая меня к себе. — Неужели я похож на маньяка, любимая?
— Не знаю, — пробормотала я едва слышно. — Но мне уже все равно. Я так сильно тебя люблю, что готова умереть, лишь бы быть с тобой рядом.
Он крепко обнял меня и ласково сказал:
— Я никому не позволю обидеть тебя, милая. Поверь…
Мы простояли так несколько минут, после чего он слегка отстранился, снимая куртку. Потом его сильные руки вновь легли на мои плечи, увлекая меня в спальню.
— Валя, — проговорила я, внимательно посмотрев на него. — А Вера сегодня ночует у Андрея.
— Вот как? — он усмехнулся. — Что ж, я рад за них, тем более, что у меня тоже есть идея относительно ночевки.