— Вот так! — твердо заявил «Мистер галстук». — Я только что обезвредил преступника!
— А если он просто случайный пешеход? — обалдев от сцены, свидетелем которой стала, поинтересовалась я.
— Нет, — уверенно отозвался однокурсник. — На обычных людей умные собаки не бросаются, — он посмотрел на успокоившегося Лари, с деловым видом изучавшего лежащее без движения тело. Агрессивность пса исчезла без следа, уступив место любопытству.
— Этот хмырь был в списке подозреваемых, — хмуро заметил Валентин. — И почему мы о нем забыли? У тебя при себе номер следователя, Катюша?
— Да, — я на автомате достала из сумки визитную карточку Петрова. — Домашний написан снизу. И скорую тоже вызови.
— Его, наверное, надо связать, чтобы не сопротивлялся, когда очнется, — предположил спасатель, но я возразила, по-прежнему тупо глядя на спину распластанного на снегу бухгалтера:
— У меня есть Лари и дипломат Егорова, он никуда не денется, поверь.
Доводы были убедительные, тем более, нам обоим довелось наблюдать их в действии. К тому же, волнения Вали оказались напрасными, Игорь пришел в себя лишь после его возвращения. До приезда крайне заинтересованного происшествием Петрова, нам удалось кое-что выяснить.
Так, например, я узнала о себе много всяких гадостей, которыми мой несостоявшийся друг приправил свою гневную речь. Он обвинил меня в том, что я его кинула, как ненужную тряпку, после того, как он потратился на цветы и ужин в кафе. По словам этого человека, я повела себя, как неблагодарная свинья, за что и получила в последствии.
Игорь даже и не думал отрицать свою причастность к нападениям, совершенным на меня. Хотя… Лари с оскаленной пастью, стоящий рядом, был хорошим стимулом для откровенной исповеди.
Остальную информацию о преступлениях тихого аккуратного бухгалтера мы получили от Степана Степановича после того, как он с дежурным нарядом милиции забрал неудачно вышедшего в столь ранний час мужчину в участок. Вскоре Игорька посадили, причем, приговор был вынесен сразу по нескольким статьям, среди которых мое дело оказалось самым малозначительным. Помимо изнасилования девятнадцатилетней девушки возле «Парка Победы», ему приписали еще и вымогательство, финансовые аферы на работе и подстрекательство к противозаконным действиям. Короче, сел разоблаченный «полосатый» маньяк надолго, о чем я не очень-то сожалела. Остался лишь неприятный осадок, вызванный собственной слепотой и недогадливостью. Этот мерзавец был у меня буквально под носом, а я даже не удосужилась приглядеться к нему, уверенная в том, что Игорь человек безобидный. А вышло все наоборот…
Вернувшись домой после столь насыщенной событиями прогулки, я устало оперлась спиной о стену и, грустно вздохнув, сказала:
— Как все-таки непредсказуема судьба! Того и гляди, подбросит очередной сюрприз. Шли ловить «Мистера галстука», а натолкнулись на Игоря. Разве не странно?
— По-моему, нет, — Быстров обнял меня. — Мы с тобой хотели обезвредить преступника, мы его и обезвредили. Сила намерений, дорогая. Вот и все чудеса.
Я кивнула, соглашаясь с такой версией. Его губы коснулись моих, предвещая много приятного в ближайшие часы. Я безропотно подчинилась сильным мужским рукам, которые подхватили меня и понесли в спальню. Верхняя одежда вперемешку с обувью валялась на полу на всем протяжении пути от двери до кровати. Но нас это мало интересовало, потому что, попав в плен обжигающего сердце желания, ни я, ни он не могли больше ни о чем думать, кроме как друг о друге.
— Отныне никто не помешает нашей любви, Катюша, — прошептал Валентин, нежно глядя на меня. — Мы будем жить вместе: Я, ты, Леночка и героический пес, конечно. Ты согласна?
— С одним условием, — лукаво улыбнулась я, подарив ему полный счастья взор.
— С каким? — он насторожился.
— Ты обещаешь мне быть таким же пылким и страстным всегда?
— Как пожелаешь, милая, — стиснув меня в объятьях, сказал спасатель. — Как пожелаешь, — и, судя по его потемневшим глазам, я поняла, что он намерен приступить к выполнению моей просьбы немедленно…
Я все-таки завершила сессию, сдав в понедельник последний экзамен. Несмотря на слабую подготовку, причиной которой была моя чрезмерно активная личная жизнь, я умудрилась получить четверку, чему безумно обрадовалась, так как теперь мне светила стипендия и не самая маленькая.