— Я не хрупкий, Брейди.
Глаза Брейди потемнели и Гейдж осознал, что назвал шефа по имени в лицо впервые. Это звучало слишком интимно, слишком сладко для похотливых планов Гейджа. Гейдж никогда не считал себя самым умным, но до него должно было дойти раньше, что они говорили о чем-то совсем другом, а не о перцах. Может, Брейди предостерегал его?
— Может и не хрупкий, — согласился Брейди, добавляя задумчивости своему суровому виду. — Больше похож на... золотого.
Иисус, это звучало еще хуже, чем хрупкий. Гейдж открыл рот, чтобы возразить, но Брейди уже обошел его, направляясь на кухню.
— Давай посмотрим, что ты умеешь, Золотце.
————————
[1] Сосиски в блинчиках на палочке Джимми Дина — Джи́мми Дин (англ. Jimmy Dean, 10 августа 1928 — 13 июня 2010) — американский певец в стиле кантри.В 1969 году Джимми Дин основал компанию по производству и продаже сосисок. Певец стал "лицом" компании и снялся в ее многочисленных рекламных роликах, а в 1984 году продал бизнес. Тем не менее, компания по-прежнему называется Jimmy Dean Sausage Company.
[2] Амбивале́нтность (от лат. ambo — «оба» и лат. valentia — «сила» ) — двойственность отношения к чему-либо, в особенности двойственность переживания, выражающаяся в том, что один объект вызывает у человека одновременно два противоположных чувства.
[3] Холстед Стрит — основная улица Чикаго, проходящая с севера на юг.
[4] Егермейстер — популярный немецкий крепкий ликёр, настоянный на травах.
[5] Эта шкала была предложена американским химиком Уилбуром Сковиллом для сравнительной оценки степени жгучести разных перцев.
[6] хабанеро или капсикум китайский — растение, плоды которого считаются одними из самых острых среди стручковых перцев, обладают сильным жгучим вкусом, признаются самыми острыми среди распространённых в культуре.
[7] энчиладас — традиционное блюдо мексиканской кухни, представляет собой тонкую лепёшку из кукурузной муки, в которую завёрнута начинка, чаще всего мясная, но может состоять и из яиц или овощей.
[8] гуахильо — вид перца стручкового острого характеризуется средней степенью остроты, в пределах от 3000 до 5000 по шкале Сковелля.
На следующий день после сессии для календаря Кинси сидела за своим столом и пыталась проанализировать что, черт возьми, стало причиной вчерашнего возмутительного поведения. Как человек логики, она была полна решимости докопаться до истины.
Она не могла винить алкоголь, хотя, к слову, ей стоило бы припрятать в столе бутылку Grey Goose [1] для чрезвычайных ситуаций.
Она не могла винить определенные дни месяца, не то, чтобы она когда-либо использовала это как оправдание.
Ей на ум пришла еще одна возможность. Профессионалы пиара были более чем знакомы с понятием стадного чувства, идеей того, что толпа может начать вести себя как единое существо и влиять на людей, находящихся рядом. Эффект массовости. Нахождения рядом с той толпой женщин в ПО №6 , похотливый свист, неистовый эстроген, истинное воплощение — все этого щелкнуло по переключателю и пробудило в Кинси пещерную женщину.
Дело должно быть в этом. Не в рельефном теле Люка. Не в его коварной бывшей жене. Даже не в том, каким несчастным он выглядел, когда рассказ ыв ал о своем неудачном браке. Все эти причины могли бы повлиять на женщину, обладающую меньшей долей самоконтроля, но не на Кинси. Она просто была заложницей момента, как одурманенная девушка на грязном девичнике в стриптиз клубе.
Ну и что, что этот мужчина был достаточно горяч, чтобы расплавить масло? Связываться с пожарным Алмэйда было возмутительно неуместно, пока она решала, может ли он вернуться к выполнению своих обязанностей. Вероятно, именно поэтому он в первую очередь и поцеловал ее.
Погоди-ка секундочку, Тэйлор. Ни его мотивы, ни явный этический конфликт не имели значения, — просто связываться с ним было неправильно. И точка. Он был мужчиной, который слишком сильно поддавался влиянию своей животной натуры. Она не видела ни одного плюса, кроме потенциально крышесносного секса, в сближении с таким инстинктивным животным, как Люк Алмэйда.
Кроме секса.
Который, судя по этому поцелую, будет великолепным.
Но она никогда этого не узнает, потому что после Дэвида, мужчин и секса в ее меню не было. Только работа имела значение. К слову о которой...
Грохот, прозвучавший как стадо несущихся носорогов, сотряс фундамент мэрии. Кинси же было интересно только, почему это заняло столько времени.
Она попыталась расслабить мышцы лица, стараясь принять нейтральное выражение через три...
— Кинси! — раздался рев мэра.
Джози, благослови ее Господь, предприняла символическое усилие в виде бормотания "Позвольте мне проверить, свободна ли она" перед ее кабинетом, но Кинси могла быть на встрече с президентом США, а Эли Куперу не было бы до этого никакого дела.
Два...
Ее дверь распахнулась настежь и громыхнула, ударившись о стену.
Один.
Нейтральное, будь все проклято. Кинси улыбнулась хмурому лицу своего боса.
— Объяснись, — он захлопнул дверь за собой, однако, если его целью была приватность, то он мог вычеркнуть ее как полное фиаско. Без сомнений, Джози уже разнесла новости о потере самообладания мэра по каналам сплетен мэрии, в кабинет ах которой постоянно витали неиссяка ющие слухи.
— Полагаю, мы говорим о Летней обучающей программе, — совершенно невинно проговорила Кинси. — Речь в прессе прекрасно прозвучала на WGN [2] . Ты действительно продал это.
Одну руку он в гневе запустил в свои темные, волнистые, густые волосы. А в другой у него был iPad старой модели, который он использовал как запасной. Уф, это было нехорошо.
— "И вот снова, наш уважаемый мэр был замечен в компании нарушителей с Чикагского пожарного отдела", — прочитал он с iPad-а, или, если точнее, из сегодняшнего утреннего обзора с Трибьюн [3] . Сэм Кокрэйн заявлял, что его сотрудники имели редакторскую независимость, но все эти комментарии звучали подозрительно похожими на обычное хвастовство.
— "Сначала мы видим муниципальных служащих из ПО №6 дерущимися со своими братьями по оружию из полиц ейского департамент и допустившими ошибку, позволив заснять себя на видео. Теперь мы платим им за то, что они раздеваются в городской собственности и воссоздают "Супер Майка" [4] для хора административных работников. На протяжении всего этого зрелища мэрия практически не работала, срочные вызовы для ПО №6 были приостановлены и...", — мэр поднял руку в драматическом жесте прислушайся-к-этому, — "всем им заплатили".
Ярость исказила черты Эли, делая его похожим на одну из горгулий Городской библиотеки Чикаго, смотрящих на Стэйт-стрит.
— Это гребаная пиар катастрофа. Предполагалось, что ты прекратишь это, а не превратишь их в Чиппендейлз [5] . О чем, черт побери, ты думала?
Приложив палец к губам, Кинси попыталась выглядеть раскаивающейся, но у нее это никогда хорошо не получалось. Честность подходила ей куда больше.
— Я думаю, что, возможно, знаю как делать свою работу лучше, чем ты.
Она обошла стол и взяла iPad у него из его рук.
— А что другой сломался?
— Угу, — выдавил мэр.
Это был третий планшет, из тех, что сломались у мэра за ее примерно четыре месяца работы здесь. Технологии были слишком хрупкими для мужчины с таким взрывным характером, или который подвергался нападкам со стороны прессы.
— Веришь или нет, у меня тут разработана стратегия, — ее взгляд упал на iPad и губы дернулись в улыбке. Редакция не могла бы быть более идеальной, как будто она сама ее продиктовала.
Первый пункт в плане: выполнен.
Пара зажигательных фотографий со съемок “каким-то образом” попали на почту Джуллиана Мэлоуна. Кинси сама отбирала фото, которые якобы просочатся к опытному репортеру, включая одну милую фотографию блестящего Гейджа Симпсона, но газета использовала знойный кадр, на котором Люк расстегивал свои защитные штаны, его взгляд был направлен куда-то поверх плеча фотографа. На Кинси, судя по всему, как раз за десять секунд до того, как он воспламенил ее трусики.