— Верно.
— И ты все время спал в этой кровати?
— Нет, я сплю на диване, — когда она собралась что-то сказать, Люк пояснил: — Не волнуйся, я меняю простыни каждые несколько недель. Ты не спала на настоящем месте преступления.
Он не был настолько повернутым, чтобы сохранять постельное белье, как какое-то святилище для склонного к изменам сердца его бывшей жены. Но с другой стороны, он оставил все в комнате таким, каким оно было. Мебель, которую она выбирала, бледно-голубую краску на стенах, шелковые шторы, до которых ему не позволялось дотрагиваться испачканными дымом пальцами.
И потом были и другие вещи, которые ему были запрещены.
Сначала помойся, Люк. Ты же знаешь, я не могу спать с тобой, когда ты такой грязный.
Прядь медово-золотистых волос Кинси выбилась из завязанного узла, и он заправил локон за ухо. Без своего делового костюма и “на колени передо мной” каблуков она выглядела моложе на несколько лет и очень похожей на тот идеал, который он создал у себя в мысленных планах на будущее. Эта уступчивая, покладистая женщина, которая будет подчиняться его воле. Рзумеется , его либидо знало толк. Не в силах отстраниться, он провел большим пальцем по ее щеке.
— Лиза всегда хотела большего, ожидала, что у меня будут какие-то еще слои, которые она сможет открывать, когда мы будем узнавать друг друга лучше. Но… я показал ей все, что у меня было. Не было никаких скрытых глубин. Никакого внутреннего ребенка, желающего вырваться на свободу. Я обычный простой парень. Люблю пиво, секс и хоккей. Ненавижу лжецов, Стинга и искусство, в котором не изображены люди.
Кинси рассмеялась, чего Люк и добивался. Он не видел причин, почему разговор о его бывшей и всех тех моментах, в которых он с ней провалился, должен испортить настроение.
Люк поднял глаза к потолку. Одна плитка была треснувшей.
— Я думал, что обеспечение ее безопасности и чертовски сильная любовь будут достаточными, но они не были. Она думала, что мне не хватало эмоциональной разумности, что бы, черт возьми, это ни значило. Но все сводилось к тому, что по ее мнению, у меня было слишком мало амбиций.
— В карьере?
— Да. Она адвокат, какое-то время ее устраивало то, что я синий воротничок, но она хотела, чтобы я стремился к большему. Лейтенант, следователь по поджогам, в общем, что-то вне пожарной части. Она говорила, что моя семья сдерживает меня.
Взгляд Кинси снова стал серьезным и проницательным.
— А они сдерживают?
— Я уже говорил тебе, насколько мне важно защищать их. Сейчас, это все амбиции, которые мне нужны.
Она кивнула в ответ, не кивок вроде “Я поняла” , а один их тех, что говорит “Мы еще вернемся к этому” . Он хотел возмутиться, но оказалось, что ему нравится такой ее подход.
— Я не был отличным мужем, Кинси. Мне следовало больше разговаривать с ней. Прислушиваться к ее потребностям. — В той кровати . Теперь Люк говорил фразами как в китайских печеньях с предсказаниями, только вместо постскриптума “в постели” , эта последняя фраза была коронной.
Вся твоя жизнь рухнет к чертям собачьим . В той кровати.
Сочувствие в глазах Кинси почти убивало его.
— Иногда нам хочется оценить прошлые решения через призму “следовало бы”, “можно было бы”, “лучше бы”, Люк. Может тебе следовало бы уделять ей больше внимания и прислушиваться к ее проблемам. А может быть ей не следовало бы гулять и быть раздвигающей-свои-ноги-перед-каждым-членом шлюхой.
Смешок, который у него вырвался, облегчил тяжесть в груди. А также привлек внимание продавца, который двинулся к ним, но Кинси подняла руку, чтобы остановить его. Повелительный жест, от которого все тело Люка стало твердым. Эта женщина была чем-то особенным.
— Скажи мне, что ты действительно чувствуешь?
— Только что сказала. Я тоже прошла через это, помнишь? — она опустила голову обратно на матрас. — Итак, чего ты ждешь от постели.
— Слишком просто, Тэйлор.
Но Люк все-таки весело усмехнулся в ответ.
— Мягкая, твердая, регулируемая… — она наклонилась в сторону, чтобы прихватить список, который бросила на пол, и вид ее золотистых бедер, когда платье задралось выше, привел его в полную готовность. Вернувшись обратно, она одобрительно посмотрела на него взглядом “Я знаю, чего ты хочешь”. — Есть с подъемным верхом, сатиновым чехлом, беспружинный матрас …. Варианты бесконечны.
— Я хочу такой… — он подумал пару минут, посвящая этому гораздо больше мыслей, чем оно того заслуживало. Кто бы знал, что покупка матраса может быть настолько сложной? — На котором смогу отлично поспать.
— Конечно.
— Заняться удивительным сексом.
— Само собой.
Повернувшись, он позволил себе насладиться ее свежей калифорнийской красотой.
— И поговорить, вот как сейчас.
Уголки губ Кинси дрогнули в улыбке, и то, что эти слова оказали на нее такое влияние, заставило сердце Люка сжаться. Внезапно, они уже целовались, касались. Прижимались друг к другу. Словно вишенка на торте, эта адская шопинговая экскурсия сейчас приобрела пугающее новое значение.
Кто-то кашлянул.
Поцелуй продолжался, потому что Люку действительно было наплевать.
Кто-то очень раздражающий кашлянул снова.
Кинси отстранилась, моргнув своими огромными карими глазами, и ее скулы приобрели розовый оттенок. Она подскочила и села.
— Эм, простите за это, — сказала она продавцу, который угрожающе стоял в ожидании у края матраса.
— Все в порядке, — ответил продавец. — Я видел гораздо худшее. Лежание на кровати, даже если та находится в общественном месте, может быть очень интимным процессом.
Очевидно, делая все, чтобы не встречаться взглядом с Люком, Кинси потерла свои опухшие от поцелуя губы. Да, сладкая, это ощущалось действительно очень интимно.
Продавец похлопал по матрасу.
— Это одна из наших самых популярных моделей. Сетра [5] СмартСёрфэс, огнеупорные волокна, анти-микробное верхнее покрытие, наполнитель из мягкой пены. В наполнителе также есть холодный вспененный гель для запоминающего эффекта, дюймовый слой поддерживающей пены, дюймовый слой мягкой пены и изолирующая подкладка. Все покупки дороже 599 долларов включают бесплатную доставку по Чикаго и окрестностям.
— Прости, чувак, но из всей речи я понял где-то только каждое пятое слово. Что в итоге?
Продавец посмотрел на ценник в конце кровати, словно он не помнил все это дерьмо наизусть. Он весь день проводил с этими матрасами, должен бы знать, сколько они стоят.
— Эта модель стоит 799 долларов. Отличная цена за прекрасный ночной сон.
Люк вскочил с кровати так, словно та кишела огненными муравьями.
— Восемь сотен гребаных долларов! За матрас?
Кинси успокаивающе положила руку на его предплечье и послала извиняющуюся улыбку продавцу.
— Можете дать нам минутку, пожалуйста?
Усилив раздражение своей елейной улыбочкой, мальчик-продавец боком отошел подальше.
— Люк, ты не можешь устанавливать цену на отличный сон, секс или разговор.
— Нет, могу. Очевидно, это стоит восемьсот долларов плюс налог.
Кинси изящно вскочила и оттянула задравшееся платье вниз, чем только привлекла внимание к своим стройным ногам. И великолепной выпуклости груди. Сейчас он ничего больше не хотел, кроме как забрать ее домой и оттрахать до умопомрачения.
Глупая покупка матраса.
Засунув ноги обратно в шлепанцы, она взмахнула рукой, показывая на весь магазин.
— Посмотри на все кровати, которые нам еще предстоит попробовать.
Люк застонал.
— Нам надо смотреть на что-то еще?
— Иногда первый вариант не походит.
Никогда — вот правильное слово. Иногда требуется практика и грузовик опыта. Покупка матраса как метафора ко всей жизни. Он столь многому учился.
Не в силах удержаться, Люк обнял ее, смирившись с тем, что это не будет легко. Ничего легкого. Такая женщина, как эта, никогда не даст ему легко сорваться с крючка, в чем бы ни было дело. При этой мысли странное удовлетворение наполнило теплом его грудь.