Глава четырнадцатая
Взрывы, к сожалению, давно стали привычным явлением на Ближнем Востоке, однако Матар (Арабская Швейцария) до сих пор счастливо их избегал.
Последний более-менее серьезный взрыв произошел тут в 1936 году во время официального визита боевого корабля Ее Величества «Бесспорный», на борту которого находился герцог Йоркский, заменявший своего брата Эдуарда VIII. Тот буквально соскочил с корабля на Антибском мысу, когда узнал, что миссис Симпсон собиралась посетить там маскарад, устраиваемый госпожой Вербеной Гозборо-Понг. Заявив своему адъютанту, что он не намерен тащиться куда-то в Матар, чтобы «бить там мух и погибать от скуки в окружении вонючих чурок», король предоставил своему министерству иностранных дел объясняться с разочарованным эмиратом за отсутствие Его Величества, внезапно пораженного «приступом опоясывающего лишая».
Несчастный герцог Йоркский, которому через несколько лет предстояло с большой неохотой взойти на трон Англии после того, как его старший брат пал к ногам этой разведенной дамочки из Балтимора, запинаясь и покачиваясь, сошел по трапу «Бесспорного» и, сильно заикаясь, передал от британской короны «г-г-г-лубокие чу-чу-чу-вства д-д-д-дружбы к н-н-народу Ма-Ма-Ма… «.
Командир «Бесспорного» адмирал сэр Нетчбулл Кавендиш-Хамп, который хотел помочь герцогу побыстрее закончить эту явно мучительную для того речь, отдал приказ о начале салюта из девятнадцати бортовых орудий. Однако канониры по ошибке зарядили свои пушки боевыми зарядами и снесли к чертовой бабушке половину квартала Руинмалла, который в народе тут же прозвали «Улица руин». Этот эпизод погрузил герцога в такое глубокое уныние, что корабельным медикам пришлось поместить его в закрытую каюту, не разрешив ему подниматься на палубу, пока корабль не достиг Адена. В пользу семей погибших был немедленно создан специальный фонд, а на здании разрушенного ремесленного училища повесили памятную доску, знаменующую «историческую связь и взаимопонимание между народами Великобритании и эмирата Матар».
Старики, попивающие свой чай с мятой и покуривающие свои трубки с гушем[13] на улице Рэндольфа Черчилля, которая протянулась вдоль гавани Амо-Амаса, отметили, что нынешний взрыв напомнил им тот самый день в 1936 году, когда Матар посетил будущий король.
На этот раз, хвала Всевышнему, никого не убило, и все пришли к выводу, что это – чудо. Взрывчатка была заложена в джипе, припаркованном на перекрестке улиц Чартвелл и Мальборо. Машина разлетелась в мелкие кусочки; взрыв подбросил высоко в воздух другой автомобиль. Свидетели этого происшествия наблюдали за тем, как машина пролетела несколько сотен метров по воздуху, а затем по грациозной параболе опустилась прямо на крышу англиканской церкви Святой Маргариты на Болотах и пробила ее. Окажись дьякон Уитком чуть менее проворным, все это происшествие могло б закончиться настоящей трагедией.
Разумеется, этот инцидент заставил мучиться в догадках завсегдатаев многочисленных кафе Амо-Амаса, в которых, собственно, и зарождались все матарские сплетни. Была ли церковь Святой Маргариты прямой и непосредственной целью этой атаки? А если так, то не было ли это началом джихада? А если так, то почему англиканцы? Могло ли это быть реакцией на недавнее рукоположение в сан епископа Лидса, перенесшего операцию по перемене пола? Естественно, что такое событие не осталось незамеченным. Особенно среди наиболее консервативных представителей многочисленного англиканского сообщества. Приняв решение не рисковать, Уайтхолл направил в Матар целую группу судебных экспертов для «помощи» в проведении расследования. Газета «АльМатар» назвала это происшествие «тревожным звонком будильника», в то же время признав, что остается неясным – кого конкретно предполагалось будить.
Тем временем Малик, ежедневно проповедовавший теперь с кафедры своего нового медресе, где студенты заучивали Святой Коран, постигая параллельно секреты обслуживания гоночных автомобилей, объявил этот теракт делом рук «иностранных святотатцев, которым позволили осквернить священную землю Матара». Камень был явно брошен в сторону дворца. Эмир остался крайне недоволен.