Я наконец дозвонился до Мириам Специ. Она держалась, но с большим трудом.
— Они обманом выманили его к воротам, — рассказала она. — Он был в домашних тапочках, ничего не взял с собой, даже бумажника. Ордер они предъявить отказались. Угрозами заставили его сесть в машину и увезли.
Сначала его отвезли в штаб-квартиру ГИДЕС в здании Иль Магнифико, там допросили, а затем под вой сирен отправили в мрачную тюрьму Капание в Перудже.
Сюжет появился в вечерних новостях в Италии. Моментальные снимки Специ, места преступлений Монстра, жертвы, фотографии Джуттари и Миньини. Диктор внятно докладывал: "Марио Специ, писатель, издавна ведший хронику по делу Флорентийского Монстра, был арестован вместе с отбывшим срок Луиджи Руокко по обвинению в оказании препятствий следствию по убийству Франческо Нардуччи… и создании помех выявлению роли врача в преступлениях Флорентийского Монстра. Государственный обвинитель Перуджи… предполагает, что эти двое пытались подложить фальшивые улики на виллу Биббиани в Капрайе, в том числе предметы и документы, которые вновь заставили бы следствие заняться сардинским следом, закрытым в девяностых годах. Их целью было отвлечь внимание следователей от связи Марио Специ и аптекаря из Сан-Кашано Франческо Каламандреи с убийством Франческо Нардуччи".
Потом на телеэкране показали меня, выходящего из конторы Миньини после допроса.
"Под следствием по тому же предполагаемому преступлению, — говорил диктор, — находятся еще двое: бывший инспектор полиции и американский писатель Дуглас Престон, только что закончивший в соавторстве со Специ книгу о Флорентийском Монстре".
Среди множества осаждавших меня телефонных звонков один был из Государственного департамента. Приятный женский голос сообщил мне, что американское посольство в Риме запросило у государственного обвинителя Перуджи пояснений относительно моего статуса. Посольство подтверждало, что я в самом деле "indagato" — то есть лицо, официально подозреваемое в совершении преступления.
— Вы спросили, какие у них против меня улики?
— Мы не вдавались в подробности. Все, что мы могли сделать, это уточнить ваш статус.
— Большое спасибо, мой статус мне и так известен, о нем пишут все итальянские газеты.
Женщина прокашлялась и спросила, нанял ли я адвоката в Италии.
— Адвокаты стоят денег, — пробормотал я.
— Мистер Престон, — сказала она довольно добродушно, — это очень серьезное дело. Оно само не рассосется, дальше станет только хуже, и даже при участии адвоката оно может тянуться годами. Вам стоило бы потратить деньги на адвоката. Я распоряжусь, чтобы посольство в Риме переслало вам по е-мейлу их список. К сожалению, мы не можем рекомендовать кого-то конкретно, поскольку…
— Знаю, — перебил я, — оценивать итальянских адвокатов — не ваша работа.
Под конец разговора она осторожно спросила:
— Вы случайно не собираетесь в ближайшее время возвращаться в Италию?
— Вы шутите?
— Я так рада это слышать! — с ощутимым облегчением сказала она. — Нам определенно не хотелось бы заниматься проблемами, связанными с вашим арестом.
Список мне прислали. В основном это были адвокаты, занимавшиеся нарушением таможенных правил, продажей недвижимости и составлением контрактов. Тех, кто имел дело с уголовными преступлениями, можно было пересчитать по пальцам.
Я наугад выбрал из списка адвоката и позвонил ему в Рим. Он читал газеты и был уже в курсе дела. Он был рад услышать меня. Я сделал правильный выбор. Ему придется отложить важную работу, чтобы заняться моим делом. Он предложит партнерство одному из виднейших адвокатов Италии, имя которого хорошо известно и внушает уважение государственному обвинителю Перуджи. Само участие такого человека уже наполовину решит дело — так уж ведется в Италии. Наняв его, я докажу государственному обвинителю, что я — "uomo serio" — человек, с которым не стоит шутить. Когда я робко поинтересовался об оплате, он сказал, что возьмет всего двадцать пять тысяч евро как задаток, чтобы дело тронулось, — и что такая необыкновенно низкая оплата (практически бесплатно) возможна только благодаря высокой известности дела и его значению для свободы печати. Он рад будет переслать мне инструкции по переводу денег, но действовать нужно не откладывая, поскольку у того самого важного в Италии адвоката каждая минута расписана…
Я перешел к следующему по списку адвокату, затем к следующему. Наконец я отыскал такого, который взялся вести мое дело примерно за шесть тысяч евро и разговаривал как адвокат, а не как торговец подержанными машинами.