Большевистская газета «Правда» от 4 августа 1912 г. сообщала, что Кронштадт в связи с арестами был объявлен на военном положении. Въезд в город был ограничен и строго контролировался. Надзор за гражданским населением, солдатами и матросами в Петербурге и Кронштадте усилился.
Эти аресты вырвали из Балтфлота лучшие революционные силы. Команды чувствовали себя на время несколько подавленными. Уцелевшие от арестов подпольщики начинали снова сколачивать свои силы, восстанавливать связь с большевистскими организациями портовых городов. Революционный дух во флоте не угасал.
Ровно год тянулось следствие по делу арестованных в 1912 г. Ровно год томились в «Крестах» матросы. В результате следствия перед судом предстали 52 балтийских моряка. Этому процессу правительство придавало особое значение. Свирепой расправой над моряками оно думало парализовать революционное движение во флоте. Дело слушалось при закрытых дверях в июне 1913 г. На суде председательствовал генерал-лейтенант В. Алабышев. Подсудимые не имели своих защитников, и их «защищали» казенные адвокаты: капитан Корнев и защитники Сикорский и Апостоли.
В архивах военно-морского министерства сохранилась стенограмма заседания суда. Небезынтересно будет привести наиболее характерные места из материалов суда и других источников, связанных с этим процессом. Эти материалы вскрывают размах упорной революционной борьбы моряков Балтики. Все подсудимые как во время длительного следствия, так и на самом суде вели себя стойко. Никто из подсудимых не только не выдал товарищей и уцелевшие парторганизации, хотя этого добивались шпики и провокаторы из среды матросов,[44] но все смело и решительно клеймили провокаторов. Во время следствия и на суде подсудимые отказывались давать показания. Из материалов суда и воспоминаний участников этого процесса видно, как своими краткими выступлениями подсудимые приводили в замешательство состав суда и прокурора.
Прокурор в обвинительной речи говорит, что «еще в 1910 году на крейсере „Рюрик“ был матрос Бартельс, который завел еще во время пребывания „Рюрика“ в Англии революционную организацию на корабле». Прокурор не знал того, что эти организации существовали еще до посещения «Рюриком» Англии. Далее прокурор указывает, что по прибытии «Рюрика» в Кронштадт Бартельс продолжал свою работу до самого ареста (6 ноября 1910 г.), создавая нелегальную организацию во флоте и распространяя подпольную литературу.
«Среди матросов, — говорит прокурор, — нашлись его последователи, продолжавшие эту деятельность в том же направлении. Но кто были эти лица — предварительному дознанию это выяснить не удалось, как не удалось это выяснить и здесь, на судебном следствии».
Далее прокурор заявил, что в марте 1912 г. на «Рюрике» была обнаружена подпольная организация во главе с матросом Карповым. «Организация состояла из десятков. Во главе каждого десятка был старший. Члены одного десятка не знали членов другого десятка, и все делалось в секрете. В организации собирались членские взносы (по 3 коп. с рубля получаемого жалованья). Деньги шли на приобретение нелегальной литературы, а также на приобретение оружия». В апреле 1912 г., — продолжает прокурор, — стало известно, что подпольная организация существует и на «Цесаревиче».
Из обвинительного заключения и речи прокурора видно, что на «Цесаревиче» во главе организации стоял матрос Кузьмар, а его ближайшим помощником был матрос Щука, поддерживавший связь с «Рюриком». Из других материалов видно, что эта организация была тесно связана с партийными организациями и революционными группами линкоров «Слава», «Павел», «Андрей Первозванный», с отдельными организациями на миноносцах и других кораблях, стоявших в свеаборгском, кронштадтском, гельсингфорсском и ревельском портах, также с отдельной флотской ротой и крепостной артиллерией Свеаборга. На сходках и подпольных собраниях вместе с матросами участвовали большевики городской Свеаборгской организации и члены финской социал-демократической партии. К весне 1912 г. была установлена тесная связь с петербургским и гельсингфорсским пролетариатом.
44
Охранка подослала для работы в организации телеграфиста Шмелева, матросов Никулина, Цветкова и Орлова.