Но, конечно, причуда Маркова-старшего здорово осложняла жизнь его внука с самого момента поступления во «Фрунзенку»: уже в приёмной комиссии училища глядя на имя-отчество абитуриента, усмехались и слегка подкалывали. А дальше — хуже: мало того, что с самого первого курса приклеилась кличка «Адмирал», так ещё и при каждой выволочке, которых за пять лет не миновать ни одному нормальному курсанту, Степану тыкали в глаза его инициалами и вспоминали при этом великого русского флотоводца.
Ничего особо не изменилось и после выхода в офицерское звание — и у лейтенанта, и у капитана первого ранга, и даже у адмирала всегда найдётся начальство, которое не приминёт подъелдыкнуть не угодившего ему по каким-то причинам подчинённого ещё и по поводу сравнения его с известным полным тёзкой.
Ничего. Хоть и не раз чертыхался Степан по поводу не очень удачной фантазии покойного уже деда, но служил исправно. После горбачёвской «оттепели», когда в стране стали в одностороннем порядке переплавлять боевые корабли на иголки, умудрился остаться в плавсоставе. Правда, пришлось перебраться из Балтийска во Владивосток. Ну что же — Тихий, так Тихий… Там и встретил новый век. А к две тысячи десятому году дослужился и до контр-адмирала.
И, как это ни смешно, только через «Одноклассников» Степан узнал, что его сосед по парте, Валерка Ковалевский тоже проживает во Владивостоке. Есть ли повод не встретиться?! Встретились. Знатно встретились — печени обоих, если бы имели память, вспоминали бы тот вечер исключительно матерно…
В принципе, Степан был с алкоголем «на вы»: то есть никакого особого пристрастия к этанолу не испытывал, употреблял, конечно, но весьма умеренно и по случаю. Случались, конечно, «неизбежные для моряка случайности», но крайне, крайне редко.
А вот с Валеркой разойтись парой рюмок не получалось. И ведь тот тоже был отнюдь не алкаш — кандидат наук, физик… Но была у них со школьных времён тема… В общем «подсадил» в своё время Степан соседа по парте на то же самое, на что его самого подсадил дед — на Русско-Японскую войну на море.
После первой же встречи состоялся не совсем приятный разговор с женой:
— Стёпа, я всё понимаю, школьные друзья и всё такое, но видеть тебя в таком состоянии не хочу.
— Том, ну что ты, в самом деле? Я на бровях что ли пришёл? Ну да, выпили…
— Ещё не хватало, чтобы на бровях. Я тебя и таким как сейчас никогда не видела, и, повторяю, видеть не хочу…
В общем, была заключена «конвенция»: Марков подобным образом встречается с другом раз в месяц, но остаётся ночевать у него.
Сегодня как раз был «конвенционный день». Подготовились к нему одноклассники как следует. Ну, не в плане, чтобы «до поросячьего визга» или «синих соплей» — что такое две поллитры качественного хлебного вина под хорошую закуску для двух здоровых мужиков? А на предмет закуски Ковалевский был асом. Мнение, что холостяки питаются всухомятку, в большинстве случаев — миф. Это как раз некоторые из «женатиков» способны сдохнуть от голода рядом с полным холодильником. Валерка же являлся холостяком «активным», то есть прекрасного пола отнюдь не чурался, а его кулинарный талант был серьёзным козырем при попытке обаять очередную даму.
На этот раз основным блюдом была паэлья с трепангами, кальмарами и гребешками, да и холодные закуски соответствовали.
Разговор «за жизнь» неумолимо свернул на постоянную тему их вечного спора, на Русско-Японскую войну на море. Степан придерживался мнения, что к неутешительному для России итогу привела цепь роковых случайностей, а его друг — классической версии о том, что всё и так было предопределено политикой и экономикой того времени.
— А «Хатсусе» с «Ясимой» не везуха? А то, что «Кассуга» «Иосино» в борт тараном приласкал?..
— С гибелью Макарова несравнимо. И минус «Петропавловск» до кучи. Да и «Богатырь» на камнях… Вспомни: японцы просто чемпионы по навигационным авариям, но именно за эту войну — ни разу. Только до или после. А когда ещё русский крупный корабль, кроме именно этой войны вылезал на рифы? А тут и «Богатырь», и «Громобой», и «Изумруд»…
— «Рюрик»-два, — не полез за словом в карман Ковалевский.
— Да и пёс с ним — это было не критично. — А тот лакишот, когда убило Витгефта, и вывело из строя «Цесаревича»? Сражение было уже почти выиграно…
И далее в том же ключе.
— …Ведь не погибни тогда Макаров, — вторая бутылка уже подходила к концу, — всё сложилось бы иначе, Всё!! Всё!!!
— Ага! И «Хатсусе» с «Ясимой» тоже не подорвались бы.
— Ну нет, хоть один подорвался бы обязательно — регулярно ползать в ближайших окрестностях Артура по практически одному и тому же маршруту, обстреливать крепость, и не быть за это наказанными — фантастика.