— Не думай, что это так просто. Нам нужны были данные с Зеранга. Кроме того, планета может разрушиться от напряжения. Она и так нестабильна.
— Все равно это рабочая схема. И раз ты мне рассказал о плане, значит решение принято. Когда начинаем?
— Ха! Несколько минут назад ты не верил в него, а сейчас торопишься. Не торопись... Мы должны передать тебе не меньше сотни великих артефактов. Вообрази сложность задачи!
— Да уже… — присвистнул Варб. — Сотня артефактов… а откуда вы возьмете столько?
— Будем собирать по всему Кластеру. Что-то дадут союзники, что-то достанем из закромов, что-то тайно купим в Поясе. Переделаем все думающие машины... Придется потрудиться. Самое сложно сохранить это в секрете. Стоит про артефакты узнать конкурентам и… Эх! Если бы не текущие обстоятельства, мы бы ни за что не решились на подобный шаг.
— И все-таки. Как долго займет подготовка?
— Не знаю, — честно признался министр. — Но ты пока тяни время. Митточ должен видеть, что мы не сдаемся. И главное — мы должны победить. Завистники называют нас «Наследниками Аккарана». Раз так, то нам нужно стать ими!
Дуанг пояснил еще несколько моментов относительно плана и отключился, оставив лорда-командующего в тяжелых раздумьях. С одной стороны новости нельзя было назвать плохими, а с другой — нагрузка и ответственность на Варба сильно возросли.
Как и количество врагов!
Теперь нельзя было верить даже некоторым офицерам в его собственном штабе.
Убедившись, что взаимодействие между Фанделем и Хабуном налажено, Алекс решил немного отдохнуть. Можно было бы вернуться во дворец крикунов, но… Зоб точно будет ныть, что мол нужно поскорее восстановить как можно больше старейшин, что мол только так они быстро усилятся. Причем, наверняка будет подсовывать в первую очередь членов своей школы.
То есть, припахает Алекса по полной, не предлагая особо ничего взамен.
Конечно, рано или поздно все равно придется это сделать, но прямо сейчас надо было посидеть в тишине. Очевидно, что активная фаза войны за дворцы сошла на нет, поскольку Лига вряд ли в ближайшее время решиться на марш-бросок по долине, а Союзу Зеранга надо было переварить пополнение.
В общем, возникла непредвиденная и такая долгожданная пауза, которой нужно было воспользоваться.
Ну а если все же разразится катастрофа, его мгновенно найдут. Отчего-то Алекс теперь был в этом абсолютно уверен…
Так почему бы не задуматься о будущем? А где это лучше сделать, как не у Валентайн в гостях? Тут его никто не станет донимать. Поэтому он на правах почетного мастера попросил Арона открыть проход во внутренний дворец и подыскать какое-нибудь тихое местечко. Без пафоса и шума.
Хранитель незамедлительно выполнил просьбу и провел в довольно большой зал.
— Это чьи-то покои? — спросил землянин. — Я же просил, что-то спокойное, а сюда кто-нибудь может заявиться в любой момент.
— Не заявится. Это твоя новая резиденция в школе Резонанса, Алекс. Только ты сюда можешь войти.
— Ого! — присвистнул тот, рассматривая резную мебель, немного вычурные гобелены на стенах и красиво расписанный потолок, напоминающий звездное небо. — Тут мог бы жить король.
Зал производил впечатление обсерватории или покоев адепта-звездочета. Длина составляла почти полкилометра, а как Алекс понял, у мастеров пространства именно размеры жилища определяли престиж жильца.
Значит, его уважают…
— Не король, но старейшина, — поправил Арон. — Валентайн лично выбрала это место. Нравится?
— Нравится. Но я не привык к таким… просторам. Словно на стадионе поселился.
— Ты освоишься. Валентайн хотела, чтобы ты чувствовал себя полноправным членом школы Резонанса.
— И многим дают такие хоромы?
— Только избранным.
— Надо будет поблагодарить ее потом, — пробормотал Алекс.
— Если что-то понадобиться, только скажи. К сожалению, у нас не так много припасов, но есть и напитки, и деликатесы.
— Пока обойдусь, но спасибо за предложение.
— И маленький совет, попробуй тут помедитировать, — посоветовал хранитель и исчез.
Заинтересовавшись, Алекс добрался до центра зала, где находился жилой «уголок» с диванами, креслами и прочими удобствами, присел на кушетку и замер с закрытыми глазами.
Восприятие растеклось по залу. Сначала ничего не происходило, разве что он почувствовал знакомый кисель за стеной, но через несколько минут возник интересный эффект — ему показалось, что пространство зала — это продолжение его тела, причем оно было защищено от всех внешних угроз и одновременно усиливало мельчайшие ощущения.