- А что такое мастерство, я вам сейчас покажу… Курсант… Гимлах, кажется? Будьте добры меня побить. При этом допустимы варианты "искалечить" а также просто "убить". Названый Гимлахом взлетел со своего места мгновенно, как будто ждал приглашения, а потом им выстрелили. Это был невысокий крепыш с отменным телосложением, густейшими чёрными волосами и необыкновенно мрачным лицом. Он казался прямо- таки окружённым аурой постоянной, напряжённой готовности напасть, напасть, как змея и, - по возможности, насмерть, - ужалить. С этого момента Дубтах больше не мыслил о нём, как о Гимлахе, навсегда присвоив ему куда более подходящее по соответствию Сути Вещей имя: "Опасный" и принял твёрдое решение: " А вот работать с тобой в паре, друг любезный, я ни за какие коврижки не буду, пока не разберусь окончательно, что к чему, и ещё вы, Гимлах, по-моему по сути своей - опаснейшая тварь. И не миновать нам с тобой в будущем… незапланированного контакта." А Опасный тем временем скользнул низко-низко по-над полом, но вдруг запнулся за покрытие, чуть не упал, неуклюже пролетел шага четыре головой вперёд, едва затормозил и споткнулся снова. И началось… Казалось, чернокожего атакует омерзительно пьяный человек с врождённым отсутствием малейших признаков координации движений. Он промахивался на полметра, падал, запутавшись в собственных ногах, треснул себя кулаком по губе, и казалось, что его поочерёдно заносит то кулак, то голова, то нога, то задница, а ещё - что он попал в место, парадоксальным образом объединяющее в себе свойства и болота, и чуть подтаявшего, мокренького льда. А ещё - что он всё это нарочно, а весь этот поединок - только представление на потеху почтеннейшей публики. После трёх - четырёх минут этих бездарных, нелепых, невообразимо- уродливых судорог Гимлах совершенно выдохся, и, тяжело дыша, уселся на пол спиной к инструктору. Кажется, тот его так ни разу и не коснулся даже пальцем. Физиономию Опасного искажала такая гримаса, исполненная такой смешанной с растерянностью ненависти, что Дубтах даже содрогнулся.
- Так вот, - как ни в чём не бывало продолжил М`Фуза, - так никто из вас, никогда не научится… Курсант Гимлах, может быть, вам всё- таки будет удобнее повернуться ко мне лицом? Весьма вам признателен… Так! Встать, прыжки на месте, хлопок над головой, под коленями, за головой, перед собой. Начали!
В раздевалке Гимлах-Опасный повторял всё время, словно заведённый:
- С- скотина черномазая! Убить! Убить! С-скотина черномазая! Убить!…
И так бесконечно, пока Илиф не сказал ему подозрительно- вежливо:
- Уирри, сынок, настоятельно рекомендую во-первых - заткнуться, а во-вторых - выкинуть из башки всякие такие мысли относительно карательной экспедиции на доктора М`Фуза; он тебя со всем твоим дерьмом с первого взгляда рассмотрел лучше, чем ты сам себя знаешь. Раз в десять.
- Это ты мне?!!
- А кому ж ещё? - Илиф недоумённо огляделся. - Остальные-то, кажись, померли. Но! Надо отдать им должное, - молча… И не сверкай, не сверкай на меня глазками. Со мной ты уже не раз пробовал…
И с этой секунды Илиф получил по Дубтаховой терминологии обозначение: "Старший По Партии". Если остальные ещё как-то шевелились, то он шевелиться не мог вообще: подготовочка у него оказалась всё-таки послабее, но зато он умудрился кое-что усвоить по- настоящему, всем нутром, и оттого лёг на бок, полностью расслабившись и больше всего боясь заснуть. Спасительница Дану! Преславная Вседержательница! Если он сейчас хотя бы чуть пошевельнётся, то просто умрёт… Ну а что- нибудь слушать, что- нибудь вообще делать, он не способен во всяком случае. А когда раздалось:
- Господа курсанты! Прошу разойтись по назначенным местам занятий! - Он встал, как будто не по своей воле: за него поднимался - открывал дверь бежал, прислушиваясь к изменяющемуся тону звучания локатора, кто-то другой. Он, лично он не смог бы сделать и шага.
В обширном помещении, куда он попал, вдоль стен тянулись заделанные в прозрачный пластик стеллажи, на которых в образцовом порядке располагались предметы самого зловещего вида, по большей части - обтекаемые. На полу виднелись такие же, как у авиаконструктора, смальтовые плоскости, только числом три и размерами поменьше. Здесь, помимо инструктора, лысоватого, с выпуклым лбом мужчины лет пятидесяти, Дубтах был один. Инструктор остро взглянул на него, и вместо приветствия высказался: