Все это время на экране кружились, плавно сменяя друг друга, черные, рельефно плетеные ковры, отливающие радугой, черная мебель, словно скрученная из черно-радужных жгутов, манекенщицы в вечерних платьях и брючных костюмах, украшенных мрачноватыми драгоценными украшениями и тоже словно свитые из прихотливо переплетающихся черно-радужных жгутов. Надо сказать, - стиль производил впечатление. Пусть несколько зловещее, но это все-таки был стиль, и дополнительным его достоинством была универсальность: от одежды и до корпусов компьютеров, от чайной посуды и до автомобилей, от ковров и до книжных обложек.
- Проведи, Путь! - Пораженно проговорил имперец, - это когда ж он успел-то?
- Сильно спешил, наверно. Да вы погодите, погодите, сейчас его еще и собственной персоной увидите…
И точно. Как только докрутилась реклама, на экране, в элегантнейшем черном костюме и небольшой, аккуратной чалме, с ослепительной улыбкой во все крупные, сахарные зубы, возник, аки чертик из бутылки, высокий и стройный горбоносый красавец, - сам Его Императорское Величество, Владыка и Покровитель. Тот, кто видел его каких- нибудь три месяца тому назад, никогда не поверил бы, что это все тот же человек. Не говоря уж о прочем, от него сейчас прямо-таки исходила даже и по телевидению заметная аура энергии, как от работающего реактора. Прямо как и не королек бумажный, на ниточках, а какая-то ходячая реклама Успеха. Его Величество улыбнулось и еще шире, хотя это казалось совершенно невозможным, и начало хорошо поставленным голосом:
- Сегодня мне хотелось бы продолжить обзор интерьеров и образцов садово-парковой архитектуры, характерных именно для Северного Шиссана. Как и обычно на нашем канале, мы обязательно покажем современные преобразования этого стиля, проследим пути и варианты влияния, которое оказал Классический Северошиссанский стиль на интерьерно-архитектурную эстетику дня сегодняшнего. Прежде всего…
- Это что ж значит-то, Ваше Высокопревосходительство?
Теннейре некоторое время не отвечал, продолжая меланхолически следить за уверенными манерами и гладкими речевыми оборотами Возвышеннного, а потом вяло щелкнул пультом, отключая все разом.
- А значит это, господин мой, что в качестве платы за содействие Наш Возвышенный Друг изволил принять пятьдесят четвертый частотный канал Всемирной Информационной Лиги, и рейтинг его передач ниже пятнадцати ни разу не спускался, - он с досадой ударил себя по ладони костлявым кулаком, - и ведь все к-как нарочно, один к одному идет у г-гаденыша! Треть всех конфискованных судов ему была положена по договору, - так? Так! Треть он неожиданно для всех купил за наличные, - по дешевке, потому что в связи с известными событиями в Инсар Троп Комиссии было не до торгов. А еще третью часть он взял в лизинг.
- Деньги-то у него откуда?
- Так они с визирем все продумали! В отличие от нас - весь идиотизм ситуации поставили себе на пользу. А у нас, выходит, мозги зашоренные да заржавевшие… Вот вам и в голову не придет, откуда можно взять деньги, помимо казны и торговли, а Владыка и Покровитель - нутром знает. Голос крови ему шепчет, - отбери! Всех султанчиков, кои побогаче и повлиятельней, а также всех, кто его когда-нибудь обидел, а заодно и всех, кто ему по какой-то причине не нравится, он в два счета объявил пособниками пиратов и рассовал по концлагерям, описав именье в казну. Живые деньги - в сундук, а поместья уже вовсю гремят с аукционов. Остальных султанов, кроме немногих избранных, он заставил откупаться под тем предлогом, что они теперь - не владетели никакие, а управители, от Его Величества поставленные, а значит должны за ярлык платить. Так что с наличностью у него все в порядке. Еще та сволочь оказалась!
- А корабли-то ему зачем в таком количестве?
- А пиратов рядовых куда девать? Наш Возвышенный Друг поснимал в части концлагерей проволоку, разрешил селиться с семьями, но уходить без разрешения коменданта с обер-шпионом все равно нельзя, и номера у тружеников Его Величества Образцовых Морских Хозяйств остались прежние, а наши с вашими подрядились за соответствующее вознаграждение и долю в прибылях организовывать ему марекультуру с нефтедобычей, причем крабы- водоросли-трепанги-мидии - как раз и планируется размещаются в самых пиратских местах. А пираты бывшие, ныне честные труженики, при семьях- детях, при номерочках лагерных, при казенных кораблях и при обер-шпионах со старостами, как раз и будут честно на Его Величество работать. А еще он си- ильно продвинулся в строительстве сети мастерских и студий этого его "Торгового Дома Нового Типа "Стиль". И все одновременно, все, подлец, одновременно!
- Да. Человек исключительно удачно притворялся, что не сын своего отца и не внук своего деда. Редкое артистическое дарование… Слушайте, господин адмирал, - а давайте об заклад побьемся? Ставлю сто крон золотом, что теперь наш юный герой теперь посещает гарем не раз в десять дней, а ежедневно, невзирая даже на занятость…
- А, так вы и это знаете, - Теннейре с интересом глянул на собеседника, - а я-то перед ним распинаюсь… Нет. О велик заклад биться с вами я не буду, поскольку, услыхав вашу теорию, немедленно стал ее горячим сторонником.
- Здравствуй, сынок! Разобрался теперь, что твои исконные боги хотели сказать тебе, закрывающему глаза, чтобы не видеть и затыкающему уши, чтобы не слышать? Тебе, не желающему понимать слов, сказанных прямо в твои уши? Не понимаю, почему они покровительствуют тебе - такому? Разве что из каких- то расчетов на тебя в будущем.
- Разобрался, - угрюмо буркнул Дубтах, - недели не прошло, как все уже само собой объяснилось… Может, - оно еще и ничего?
- Может, - согласно кивнул чернокожий, - только тебе это все равно ни к чему. В любом случае.
- Это еще почему?
- Хотя бы из логики событий. А главное, - хотя бы потому что перед отъездом сюда говорил я с вашим покровителем, и мне даже вроде бы как страшно сделалось. А это редкость.
- Слушайте, доктор, - вы ни с кем, случайно, не сговаривались? Ну все, ну кому не лень только говорят мне в последнее время, что по окончании дела меня ликвидируют…
- Конкретно, - кто говорит- то?
- Друг мой Ансельм.
- Ты его слушай, - М`Фуза удовлетворенно кивнул седой головой, - страшный человек.
- Знаю. В деле видел. Так вот, - а если чушь все это?
- А если - нет? - М`Фуза твердо уставился ему в глаза. - Ты либо очень поглупел в последнее время, либо же валяешь тут со мной дурака… Я склонен больше ко второму допущению.
- Все верно. Обдумываю подробности. Всю голову изломал в конец… Вот только скажите, доктор, - вам-то что до моей судьбы?
- Вот это мне и впрямь трудненько будет тебе объяснить. Мы, чернокожие, в общем, понимаем, как думает ваша раса. Но ни один из ваших мудрецов никогда не мог понять Побуждения Черного. Вот вы же сами не знаете, чего добиваетесь, и потому иные из вас - добиваются денег, а деньги - сами по себе могут быть только средством, а другие накручивают вокруг какого-то там смысла жизни сто слоев всяких словес. У нас не так. Мы четко знаем, - зачем все это…
- Поделись, - Дубтах улыбнулся довольно-таки жутким манером, - я даже и не знал, что этот вопрос давным- давно разрешен Юго-Западной Мыслью.
- Я скажу. Только тебе будет стыдно. Мы - для того, чтобы выполнять волю богов. Как только мы ее ясно осознаем.
- А ты, значит, - осознаешь?
- В совершенно ясных случаях, подобных этому, - да. В других - нет. И мне совершенно все равно, что это - чужие боги. Наши мудрецы воспринимают волю богов тоньше, почти всю и всегда, и оттого вот уже семьдесят лет боги неизменно благосклонны к своим детям…
- А что делают те, кому высшая воля не открывается?
- Это совсем уж просто, - Дубтах увидел вдруг, что чернокожий говорит на полном серьезе и совершенно убежденно, - делают то, что говорят им воспринимающие ее.
- А злоупотреблений - не бывает?
- Кто осмелится подменять высшую волю своим куцым и лживым рассудком? Это плохо кончается для дерзнувшего. Всегда. Так или иначе. Даже если со стороны это выглядит по другому. Только и это в последнее время случается все реже и реже.
- А у меня-то в чем эта самая, как ее, - проявилась? В дурацкой истории с кето- птероламином?
- Нет. Это как раз маловажный эпизод. Если не он, то что-то подобное вполне могло бы быть наваждением или прозрением лживым. Дело не в том: задумывался ли ты хоть когда- нибудь, - а откуда у тебя это умение так летать? И - что есть это умение? Нам это куда важнее любых денег, хотя деньги, конечно, важное средство…
- Спасибо, доктор. Вы убедили меня, и я не буду предусматривать вас в своем плане так, как собирался сделать это до разговора.