П: Хорошо, попробуйте подольше задержаться на этом чувстве.
К: Хм-м… О! (Неожиданно.) Похоже на то, как будто я уже прогнала его, прямо сейчас… но при этом знаю, что захочу потом вернуть его. Необходимо просто держать его в безопасном месте, как драгоценность.
Итак, чем же умозрительные предположения и интерпретации отличаются от непосредственного ощущения проблемы, от прямого обращения к ней с вопросом? Высказывая предположения, человек говорит: „Должно быть, это…“ (должно быть, я боюсь того, что покажет проверка). Многим предположениям не хватает прямого, непосредственного контакта. Интерпретации беспомощно повисают в воздухе, не имея под собой реальной опоры и подтверждения; предлагаются многие совершенно различные интерпретации, но не ясно, как выбирать между ними.
Чтобы сформулировать то или иное умозаключение, нам необходимо отвлечься от беспокоящего чувства и обратиться к мыслям по поводу этих чувств. Напротив, чтобы поставить вопрос о конкретной, непосредственно переживаемой проблеме, следует обратиться к самой проблеме и позволить ей проявиться, чтобы почувствовать ее полнее. Необходимо прикоснуться к проблеме, а затем просто немного подождать, пока она сама „ответит“ на наши вопросы.
4. Что может сделать психотерапевт, чтобы вызвать поэтапные изменения переживаний?
Далее приводится та же самая стенограмма, что и в предыдущей главе. Мои замечания (справа) объясняют линию поведения психотерапевта.
К1: Я все думала об этом по дороге… Мне не кажется, что я так уж плохо о себе думаю…
П1: Вот… Вы спрашиваете… Почему у вас такая низкая самооценка?
К2: М-да…
П2: Ну, может, и не спрашиваете, если быть точным.
К3: Я видела сон. Мы были вдвоем с этим парнем (пауза)… Это был очень приятный сон… Да, действительно приятные отношения… И когда я вспоминала этот сон на следующий день, я спрашивала у себя, почему у меня не складываются такие отношения… Не думаю, что этот парень на самом деле находит во мне что-то неприятное. Еще я думала, почему так часто пропускала занятия. В самый ответственный момент я тяну, трясусь от страха и наконец все бросаю.
П3: Вы говорите, что между этими двумя вещами (между пропусками занятий и проблемами в отношениях с мужчинами) есть нечто общее.
К4: Да, у меня масса отговорок и оправданий, почему я никогда не делала всего возможного…
П4: В самый ответственный момент что-то сдерживает вас.
К5: Да.
П5: И наиболее подходящее слово для вашего состояния — «испуг».
К6: Да, да… Гм… меня как бы что-то оттаскивает, и я отступаю…
П6: «Отступать» — наиболее подходящее слово, не так ли?
К7: Испуг — это нечто более поверхностное, чем отступление. Испуг возникает, когда какая-то часть меня самой говорит: «Ты знаешь, что тебе действительно необходимо сделать это…»
П7: Мы не знаем, что вас оттаскивает; во всяком случае, это не испуг сам по себе.
К8: Да, испуг — это результат.
П8: Итак, мы не знаем, на что в действительности похоже ваше чувство отступления и что именно внутри вас стремится отступать.
К9: Я думаю… Ага… Это связано с тем, что мне не хочется подвергать себя проверке… испытывать свои возможности… Я боюсь, что плохое подтвердится.
П9: Можете ли вы почувствовать, как вас оттаскивает и вы отступаете, если представите, что смело идете вперед?
К10: Да, сейчас я могу. Отступление — в «травке». Это именно то, что она дает.
П10: В «травке»?..
К11: Да, «травка», марихуана — это самое лучшее, куда можно отступить.
П11: Самое лучшее место, куда можно отступить?
К12: Да. Однако если я не подойду к критической черте, у меня не появляется необходимости отступать.
П12: Однако пока не перейдете эту черту, вы не можете проверить, что находится за ней — хорошее или плохое. Но вы пугаетесь того, что можете там обнаружить.
К13: Правильно!
П13: Я хотел бы узнать, каково оно, ощущение «оттаскивания». Вы можете снова почувствовать это сейчас?
К14: Да, могу.