— А что, есть нужда?
Орки потоптались, переглядываясь:
— Пока нет, но есть мнение, что скоро будет.
И морды кирпичами.
Палыч прищурился. Явно же, что-то затеяли. Ладно уж.
— Разрешаю.
Обрадовались, ну чисто дети. Конспираторы, тоже мне.
11. СОБИРАТЕЛИ ШИПОВНИКА
ПЯТНАДЦАТЬ
Тот же день, 10.06 (октября).0055, Крепость у Маленького портала и её окрестности
«Пятнадцать девчонок»
Шиповник здесь рос — любо-дорого! Крупные, почти со сливу, бордово-красные ягоды. А уж напиток из них получался!
Накануне Тиша пережила некоторый ступор после предложения «слегка дыхнуть на ягодки» — так, чтоб не в пепел, а подвялить, чтоб быстрее сохли. Никогда она не думала, что её дар можно использовать вот так…
Несколько экспериментов вышли совсем неудачными, зато потом!.. Мама Маша поставила сухофруктам из шиповника высший балл. И под девизом: «Близится зима, нужны витамины, такие живые, чтоб аж пищали!» — все орчанки, прихватив за компанию малышню и трёх сестёр, с утра отправились в лес, радостно свалив на отбитых у бандитов шведок уборку/готовку и прочие хозяйственные дела.
Дикие розы разрастались совершенно непролазными островками, забитыми шипами по самое не могу, но и по «берегам» этих душистых архипелагов ягод было предостаточно. Тяжёлый стук тёмно-красных плодов, наполняющих вёдра, отзывался в сердцах собирателей кроманьонски-первобытной радостью. Скоро и тара закончится.
— Тиша! — озарила кого-то светлая мысль. — А давай мы ягоду прямо тут подсушим? И нести легче, и войдёт больше.
Предложение вызвало живой отклик, но реализацию пришлось отодвинуть.
Нита вынеслась на полянку, перескочив кусты шиповника, из гущи которого испуганно выпорхнула стайка мелких пичуг:
— Бандиты! По нашу душу!
Мама Маша оглянулась на четверых самых мелких своих внучат. Бегали огуречики уже шустро, и она вот уже неделю брала их с собой в лес, рассуждая незамысловато: чего в каменных стенах-то сидеть? Но сейчас она конкретно запаниковала.
— Мы успеем в крепость отойти?
Нита отрицательно дёрнула головой:
— Большой петлёй нас обошли, уже незаметно не выйдете.
— Так их много?
— Раза в три больше, чем в прошлый раз.
Ну да, орки тоже умеют материться. Особенно те, которые на Старой Земле были преподавателями физики. Сэйла, детёныш которой был тоже здесь, приценивающимся взглядом осмотрела кроны деревьев:
— Да не психуй, Маммаш, со старшими на деревьях пересидят.
— Давайте только на соседнюю поляну уйдём, — хозяйственно предложила Шим, — а то они нам здесь всю деляну потопчут.
Бяшим
Он тащился позади деда. Почему бы просто не отправиться домой, а? Надоели эти все дурацкие туда-сюда поездки. И вообще… Лучше бы отец его писарем на базар пристроил. А что? Купчие составлять. Закладные. Описи. Хорошее место, большую семью можно кормить.
А вместо этого приходится мотаться по степи, следить за рабами, чтоб никто не помер (потому что это живые деньги, кому сказал, ну-ка живо девкам воды принёс!) да по всякому поводу махать острыми железяками — желающих разделить хорошую прибыль, их всегда много. Ладно, люди. Так теперь ещё эти зелёные чудовища! И на что эти орочьи девки сдались отцу и дядям? С такой ляжешь — со страху вся мужская сила увянет.
Шайтанама!
Бяшим не знал, что в точности обозначает это слово, но, раз услышав, тайком (про себя) использовал для обозначения накопившегося раздражения.
Ближе к нужному месту лошадей не повели, оставили младших присматривать. Бяшиму вместе с тремя другими малолетками досталась эта непочётная задача. Вот и ладно.
Дурная затея была с этой облавой. И в животе у него, как на той злополучной поляне, когда Джума решил захватить трёх красивых баб, образовался холодный комок. Но Бяшим молчал. Один раз обозвали трусом, хватит с него. Скажут два раза — прилипнет, хрен отвяжешься.
Вдали, за разлапистыми кустами подлеска, слышалось бряканье вёдер, смех, глубокий женский голос запел что-то красивое. Надо же, орчихи, а как поют! Мужики подбирались ближе, подготавливая верёвки. Неудобно в лесу, конечно, аркан кидать. То ли дело в степи! А тут того и гляди вместо бабы куст поймаешь.
Дед, идущий позади других джигитов, вдруг остановился, словно запнулся обо что-то. Вернулся к лошадям, начал рыться в седельной сумке. Интересно было спросить: что ищет, но велено было стоять без звука.
Песня оборвалась и тот же женский голос резко спросил:
— Вы кто такие?