Вот тогда и раздался тот рёв, заставивший застыть кровь в жилах у видавших виды степняков. Точнее, рёва было два. Отчаянно кричала Сэйла, пробиваясь через забитую народом поляну, не глядя расшвыривая чужих бойцов, словно тряпочных кукол.
Но гораздо громче закричала Мама Маша, сидевшая с остальной малышнёй на соседнем дереве. Небоевая Мама Маша. Бабушка, в которой проснулся Халк.
Она спрыгнула перед лицом бандита, одним ударом превратила его голову в кровавую лепёшку, подхватила ребёнка и проревела:
— Это мои дети!!!
Рёв накрыл поляну, словно купол, на мгновение перекрыв все остальные звуки.
И люди свободной степи сломались.
Они бросились бежать, падая под настигающими их ударами. А те, кто смог добраться до лошадей, обнаружили, что путь им перекрывают три огромных пантеры, а оставшиеся караульщики сидят связанные. Первый, попытавшийся сунуться, осыпался горсткой чёрного пепла. Второй превратился в глыбу льда. И эта чудовищная скульптура оказала на басмачей замечательный воспитательный эффект. Прежде всего, тем, что каждый, кто усомнился бы в реальности своих воспоминаний, мог тут же обратиться к ней взглядом и вновь своими глазами удостовериться в их (воспоминаний) достоверности. И немедленно передумать бежать куда-то или хвататься за оружие. Очень отрезвляющая инсталляция получилась.
— Кто хочет остаться в живых — встали на колени, живо! — скомандовала противоестественно крупная чёрная кошка, и плевать ей было на тавтологию. — И руки за голову!
— И верёвки приготовьте, горе-вояки, — отозвалась вторая. — А то поедете домой в сильно охлаждённом виде.
Вот и пригодились арканы.
Что ни говори, запасливость — вещь хорошая.
Подошли забрызганные кровью Шим и Нита, начали деловито вязать руки.
Трясущаяся Мама Маша прижимала к себе внуков. Мелкие восторженно вопили на двух языках, и основной звучащей темой было: какая у нас крутая бабушка! Раз — и башка в лепёшку! А прыгает как! Круче её на свете нет!
Маленькая Юма пришла в себя, и Сэйла не спускала её с рук.
Остальные девушки бодро сортировали валяющиеся по поляне тела на раненых и убитых. Мира, уперев руки в бока, оценила стонущую кучу и резюмировала:
— Нормально получилось, отхода мало. Глядишь, к следующему лету и тракт подлатают.
— И не затянули. Минут пятнадцать от силы, — согласилась Рита.
Холодных было всего двенадцать. Среди раненых были, конечно, и тяжёлые, но это мелочи жизни. Ждать, пока они помрут, никто не собирался. Крепость рядом. Какой бы тяжёлой ни была рана — целитель всегда заштопает. А дальше — искупление вины ударным трудом. Все были в курсе, что Игорь составил для барона Денисова несколько специальных клятв, в том числе и для преступников.
Больше сотни работников! Будет тракт, не сомневайтесь.
Стоящие на коленях связанные басмачи мрачно следили, как зелёные девки споро крепят к их лошадям веточные волокуши, грузят на них неходячих раненых. Остальных связали длинными верёвками, как обычно вяжут рабов, когда гонят на рынок.
— Ну, веселей, залётные! — чёрная пантера гибко потянулась, выпуская серповидные когти. — Тиша, детка, приберись там!
Её золотистая сестра прошла на помятую, залитую кровью поляну, оттуда послышался гул большого огня, а ветер донёс тошнотворный запах горящей человеческой плоти.
— Подъём! — Мира весело оскалилась; белоснежные зубы резко выделялись на угвазданном кровью и грязью лице. — Шагаем бодро! Никого не ждём! Отставших подбирают пантеры, ясно вам?
Судя по вытянувшимся лицам, всё было предельно ясно, дальше некуда.
Они дошагали до дома минут за сорок.
В пределах прямой видимости крепостных стен, когда стало ясно, что больше никаких коварных засад не предвидится, Сэйла помчалась вперёд. Так что маленькая Юма встречала отряд уже вполне здоровой и жизнерадостной. И не только она. Посмотреть на триумфальное возвращение собирательниц шиповника (и ни одно ведро не было брошено, будьте уверены) собралось всё население маленькой крепости. Мужики хлопали в ладоши и улюлюкали, и только Юра чесал в затылке, лихорадочно перекраивая план медицинских мероприятий. Эх, хорошо, что целители умеют восстанавливать собственные силы, иной раз и передохну́ть некогда, впору передо́хнуть
12. ВИТЯ-КАМАЗ БЕРЕТСЯ ЗА ДЕЛО
СТАТУСЫ
Тот же день, 10.06 (октября).0055, Крепость у Маленького портала и её окрестности
Джумагулы Машимбеков
Книга неожиданно увлекла его. Джума проглатывал страницу за страницей и не сразу обратил внимание на происходящее во дворе веселье. Наконец шум и вопли прорвались сквозь реалии Средней Азии времён Великой Отечественной Войны, и он подошёл к окну. От увиденного глаза у бывшего курбаши полезли на лоб. В распахнутые ворота крепости входил его же отряд, причём потрёпанный гораздо больше, чем в предыдущий раз. И родичи, приезжавшие с выкупом — с ними вместе! Все они сворачивали направо, в наспех отгороженный угол двора. Маловато их что-то.