Беглый осмотр показал, что хозяйства пусты.
А беглый осмотр монастыря — почему они пусты…
Должно быть, здесь по щиколотку стояла кровь. Потом она засохла, местами сделавшись похожей на чудовищную пастилу, местами потрескавшись и встав чешуйками, как грязь в канаве. И мухи. Мух было невообразимо много. А ещё, кажется, там в телах копошились серые твари побольше, вроде крыс.
Я поскорее вышла на воздух, хотя дурнотный запах добивал и во двор.
— Андле нужна. Терпеть не могу этих тварей. Особенно поевших человечины.
— Тогда нам не Андле нужна, а сразу дракон. Сжечь всё нахер, — внёс конструктивное предложение Вова.
Я посмотрела на громадину храма.
— Жалко. Такая красота. Витражи цветные… Посмотри, розетка — восемь лепестков. Отмыть его да посвятить восьми?
— А давайте трёх сестёр позовём? — предложил практичный Мишка. — Приберём эту братскую могилу. Пять минут, и дело в шляпе. Ваня сгоняет.
25. А ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
ДОМИНИРУЯ НАД ОКРУГОЙ
И Ваня сгонял. И привёл. Ваня же, кстати, привёл Петю, временно сбежавшего от своих важных императорских дел, — всё же занятно на эдакое диво посмотреть.
Жёны барона Денисова оценили фронт работ и дружно согласились, что если есть желание сохранить красоту, то внутри должна работать Рут, а Тиша с Лиззи снаружи покараулят, если вдруг что начнёт выскакивать. И вместо ужасающей кучи человеческих останков, кишащих зоологической дрянью, мы получили густой слой чёрного пепла. Это было уже не так страшно. Никогда я не видела масштабных извержений вулканов, но в моём понимании все эти лютые последствия последних дней Помпей должны были выглядеть примерно так же.
Сборная команда заглянула внутрь опустевшего строения.
— Ну, теперь тут и Никола запросто справится, — радостно выдала Настя-медичка, — у него «чтоб полы мылись» с самого начала овладения водным даром хорошо получалось. И мальчишек воздушников позвать надо, я сейчас крикну, они живо проветрят!
Здравая мысль! Убрать этот застарелый запах смерти, а то аж мурашки по загривку бегают.
Никола пришёл, сурово закатывая рукава. Следом за ним, внушая некоторый мистический страх, текла местная мелкая речушка, поразительным образом напоминающая нечто живое и обладающее сознанием. У входа в храм Никола обернулся к ней и сказал:
— Прости меня. Одно могу обещать: ты пройдёшь сквозь землю и очистишься. Это наша работа. Мы должны.
И вода потекла через порог, превращая пепел в тяжёлую взвесь.
Извергающиеся из осквернённых ворот потоки чёрной жижи выглядели довольно-таки аллегорически. Потом пошла вторая порция воды. Потом третья, совсем уже чистая. Заработали воздушники, поднимая в воздух мелкую водяную взвесь, наполняя ею всё пространство до самого потолка. Капли стекали по стенам, унося с собой грязь и гадость, а потом словно заработали огромные вентиляторы, с такой силой прогоняя через омытый храм воздух, что витражные окна мелко дрожали. И отвратительный смрад разложения наконец-то отступил.
Тем временем в прочих помещениях монастыря было решено начать тщательный осмотр. И вскоре выяснилось, что кое-кто здесь ещё остался. Двое крайне истощённых людей, прикованных в подвалах специальными серебряными цепями.
Один, брат Ансельм, был широк в кости и ранее, вероятно, дороден. Сознание его совершенно смешалось. Я проверила его на наличие тьмы, ничего не обнаружила и попросила Ваню сразу отправить его в Лелино, к остальным.
А вот второй, брат Симеус, поразил меня крепостью духа.
Он был уверен, что мы — всего лишь новая и хитрая интрига существа, поработившего монастырь. Он вышел во двор, не сопротивляясь. И разговаривал с нами, как с галлюцинациями. И даже когда через порог храма потекли густые, словно маслянистые змеи, потоки пепельной воды, Симеус не выказал особенного недоумения. По-моему, то, что толстые струи вели себя как живые, и их движения, устремлённые в жёлоб, по-быстрому устроенный нашими земельщиками, создавали ощущение целенаправленности, только добавляло монаху уверенности в наведённом мороке.
— А вас не удивляет, что мы общаемся через переводчика? — спросила я.
— Меня не удивляет ничего. Я живу внутри безумия.
Я поняла, почему он даже особо не осматривается — он не верит в реальность того, что видит.
Ваня, провожавший Ансельма, вернулся из Лелино с двумя канистрами воды:
— Мам, я тут подумал, надо пульверизаторы у ботаничек взять, что ли? Те, большие, что капризные деревья медовой водой брызгать — да обработать тут всё. Погано…