Мы не знали, сколько человек было убито. Работа с телами не отрабатывается на большинстве военных учений. Но это было совсем не то, о чем мы думали…
На склонах холмов мы наблюдали разрывы артиллерийских снарядов. На самом деле, невозможно было понять, по кому стреляли. С орудийных позиций аргентинцев перед нами велся огонь, маскировочные сети были частично сдвинуты назад и каждый раз после выстрела образовывалось облако белого дыма, что позволяло нам очень точно засечь каждый пушечный ствол. Над позициями средней артиллерии «арджи», которая из-за своей огромной разрушительной силы была приоритетной для нас целью, висели облака большого размера.
Я был очень рад, когда наш командир, подполковник Майк Холройд Смит вошел в нашу флотскую сеть управления огнем и дал мне приоритет на использование всей нашей артиллерии, чтобы разобраться с этими пушками, поскольку были потери от их огня на захваченных позициях «арджи». Ник установил связь с центром управления огнем полка коммандос, который выделил нам артиллерийскую батарею, огонь которой по этим орудийным позициям мы могли корректировать. Мы расположились так, чтобы извлечь выгоду из нашей идеальной наблюдательной позиции.
Невозможно уничтожить хорошо окопавшиеся военные цели с помощью артиллерии, если только вам не посчастливится попасть в ключевую позицию, которой для артиллерийской батареи является штабная палатка. Осколки убьют операторов и разнесут в клочья рации. То, что известно как «разрушительные выстрелы», может быть проделано с использованием средней или тяжелой артиллерии, но необходимо израсходовать большое количество боеприпасов. Наши снаряды корабельной артиллерии были достаточно большими, чтобы это сделать. Небольшой разброс снарядов (все они быстро выпускались из одного орудия) позволял сконцентрироваться на отдельных объектах, таких как мост или здание. Но из-за угрозы со стороны аргентинских ВВС корабли могли использоваться только ночью.
Уничтожение орудийной позиции было весьма трудным делом, потому что сами орудия очень прочны, а различные компоненты каждой батареи разбросаны по площади в 200 с лишним квадратных метров. Тем не менее, эффективность работы батареи может быть резко снижена за счет уничтожения расчета, обслуживающего орудия. После того, как установщик и наводчик расчета (солдат, который устанавливает пушку для стрельбы в правильном направлении и под правильным углом к горизонту и сержант, командующий расчетом) будут выведены из строя, пушка или не сможет стрелять, или, скорее всего, будет стрелять неточно. Каждая пушка окружена огромными грудами боеприпасов, которые можно поджечь и заставить сдетонировать, что делает жизнь расчетов очень опасной и истощает их силы.
В Королевской артиллерии существует твердое правило, что если орудийная батарея ведет бой, то есть поддерживает огнем пехоту, то она продолжает огонь, независимо от того, будет ли она атакована или обстреляна. Если атака противника может увенчаться успехом, командир орудийной позиции может принять решение и перенацелить половину своих расчетов на отражение противника, но приоритет — продолжать оказывать огневую поддержку, что бы ни случилось.
В те дни, когда артиллерия еще не имела дальности для «непрямой» стрельбы, то есть, когда она вела огонь непосредственно по противнику, ее нельзя было расположить за защитой холмов и вести навесной огонь. Чтобы поразить хоть что-нибудь, орудия должны были быть развернуты далеко впереди пехоты, обычно на флангах. Это ставило орудия в очень уязвимые позиции, и они часто подвергались атакам, причем многие героические, классические, запечатленные на медалях бои велись за то, чтобы отбить их обратно. В дыму и неразберихе боя, находясь в авангарде, артиллеристы обычно единственные имели ясное представление о том, что происходит и пехота в тылу смотрела на них в поисках моральной поддержки (как, конечно, они продолжают делать и сегодня.) Пехотинцев, тревожно выглядывающих из своих квадратов и линий обстановку на орудийных позициях, взволнованные орудийные расчеты наводили на мысль о приближающемся вражеском штурме. Артиллеристы, бегущие от орудий (хотя бы даже за чашкой чая) могли вызвать всеобщую панику. Возникла традиция, что артиллеристы бегут вперед к своим пушкам, когда раздается приказ «Батарея, огонь!», но, когда стрельба закончена, расчеты выстраиваются в две шеренги позади орудия, синхронно поворачиваются и маршируют назад от орудия, независимо от ситуации. Наши артиллеристы делали это в грязи и проливном дожде Фолклендских островов точно так же, как они делали это в Корее, во время мировых войн и до них.