Сколд тряхнул головой, поднимаясь на копыта. Он всё ещё не совсем пришёл в себя после броска Генриетты.
– Что… зачем ты остановила ритуал, куриная голова? Он же действовал…
Другие единороги в замешательстве переглядывались, с трудом поднимаясь на ноги после изнурительного заклинания. Молтен Голд пытался растолкать Уайта, а Генри с грозным видом двинулась на Сколда.
– Ты… ты не заберёшь у меня Пуппи! Должен быть другой способ, я уверена!
– Но… глупая ты беспутная девчонка! Жеребёнок уже мёртв, мы тут пытаемся Трассу 52 спасти! Спустись из своего… э… “чудесного сказочного места” и вернись на землю! – прокричал Сколд чуть ли не с пеной у рта. Наёмница разрушила их лучший шанс на победу, и теперь многим пони предстояло умереть из-за неё.
Найтмэр смаковала вкус сокрушительной победы, всё ещё витавший в воздухе.
– О, как это соблазнительно… наблюдать за вашим маленьким спором – настоящее наслаждение, но у меня график. – Мурашка оглянулась на Помощницу, и глаза гуля окрасились в тёмно-синий цвет. Жеребёнок из Кантерлота развернулся и нацелился на остальных пони как гончая, готовая напасть. – Да начнутся состязания. Вперёд, моя верная приспешница, поучи эту цыплёнку хорошим манерам.
Помощница припала к земле, готовясь прыгнуть на Генри, как кошка на мышку; грифина была так увлечена спором с книжником, что заметила прыжок гуля только когда стало уже слишком поздно. Даже окрик Хэппи, пытавшейся её предупредить, не смог ей помочь.
Столкнувшись, грифина и гуль покатились вниз по холму яростным клубком когтей и копыт. Генри сражалась бездумно: врождённые инстинкты хищника – вот всё, что она могла противопоставить чудовищной силе жеребёнка. Она рвала гуля когтями, била кулаками, уклонялась от ответных ударов, зная, что всего одного из них будет достаточно, чтобы вышибить из неё дух. Схватка не прекращалась, обе противницы не выпускали друг друга из дикого танца смерти, даже когда упали с обрыва и полетели на камни.
Мурашка следила за ними, пока они не исчезли из виду, а после пожала плечами:
– Ну вот, злая цыплёнка сломала мою игрушку. Похоже, придётся как обычно всё делать самой… ну, кто будет первым?
Одинокий Понь и Молтен Голд быстро переглянулись и открыли огонь. Они выпустили полные обоймы по твари почти в упор, но пули проходили сквозь Найтмэр как горячий нож сквозь масло.
Десятки дыр зияли в Пуппиной груди, но ей от них было ни холодно ни жарко. Многие даже уже начали закрываться.
– Трудно убить то, что уже и так мертво, не правда ли?
Мурашка захихикала, подняла Одинокого Поня магией и швырнула его в дерево. Пегас с мягким хрустом ударился об ствол и безвольно свалился на землю с неестественно выгнутой спиной.
Не удостоверившись даже, что Одинокий действительно мёртв, Найтмэр повернулась к Джеммиду Гану.
– Так, полагаю, ты здесь с милой твоему сердцу кобылой? Чудесно, вы умрёте вместе, как герои дешёвой старой пьесы! Скажете последнее слово?
– Вообще-то, да, – перебил Мурашку улыбающийся мистер Уайт и левитировал из перемётной сумки рацию: – План “Б”. – Он прищурил глаза. – К нам идёт подкрепление.
Грянул выстрел снайпера, прилетевшая пуля разнесла Пуппин шлем и оторвала ей ногу.
Тварь злобно взревела, расправляя крылья, поднялась в небо и вызвала молнии из нависавших над полем боя туч. Разряд ударил по колесу обозрения словно молот; накалились и ослабли последние соединения, удерживавшие гигантскую конструкцию в вертикальном положении. Огромное металлическое колесо с треском и скрежетом накренилось и обрушилось на небольшое здание, где засели Сэйдж Браш и пара аколитов.
– Сэйдж! Нет! – крикнул Уайт, глядя на кучу обломков, в которую превратилось укрытие его племянника… нет… всё пошло совсем не так, как было задумано!
Как только тварь оказалась на достаточном удалении от пони на холме, с земли к ней устремился залп ракет, и её всю окутало пламенем взрывов. Рейнджеры повыскакивали из своих укрытий и бросились в атаку, на бегу стреляя в монстра из всех орудий.
Битва началась.
———————————————————————————————-
Генри застонала. Вокруг неё было темно, холодно и сыро; кости болели в таких местах, о которых она даже не догадывалась, и ещё она чувствовала, что что-то очень не так.
“О, не волнуйся, – прозвенел у неё в голове тонкий радостный голосок, – просто ты в своём репертуаре, ведёшь себя как обычная жадина… вот и всё!”