Пич отступила назад.
– Мне она не кажется такой уж опасной.
Усмехнувшись, Сэнд Бокс продолжил рассказ:
– Они практически бессмертны, как и мы, но они восстают из собственного пепла, если только их не расчленить, как кантерлотские гули. Даже хуже того, “МК VI” оборудован очень продвинутым ремонтным заклинанием, которое позволяет им восстанавливаться даже после нескольких ампутаций. Эдакие маленькие жёлтые дьяволята.
Софт Эйр потёр подбородок:
– Но если они такие неуязвимые, то где же они теперь?
– Понятия не имею. Большинство из них в конце концов уничтожили. Обезглавливание вкупе с разрушением основной матрицы заклинаний и всех резервных систем решает дело, но это не так-то просто, если не знаешь, что в точности нужно делать. Так или иначе, в какой-то момент они пропали и никто никогда о них больше не слышал. Надо было быть там, чтобы помнить о них, но это было довольно удручающее зрелище. Все эти жеребята, проклятые и оставшиеся одни в умирающем мире… бедняжки.
Пожилой гуль потрепал Пуппи по шлему. Малышка выслушала всю историю от начала и до конца, стараясь не отвлекаться, и теперь была немного выбита из колеи.
– Мне не нравится эта история, от неё мне грустно.
Сэнд Бокс только вздохнул и снова обнял её за шею:
– Не волнуйся, маленькая. Это просто старая байка про призраков, не позволяй бабушкиным сказкам нагонять на тебя уныние. Кажется, у меня где-то была плюшевая Пинки Пай… Давай сделаем так: ты мне расскажешь, зачем ты здесь, а я отдам её тебе. Хорошо?
На лице Пуппи расцвела широкая улыбка: история о табуне призраков тут же была забыта в пользу куда более интересной новой игрушки.
– Ладушки! Я ищу свою маму, её зовут Рэйни Дэйс, и она лучшая пони на свете! – Она на секунду замолчала, что-то припоминая. – Ах да! Ещё меня просили сказать гулям, чтобы они уходили и никогда не возвращались обратно! Вы не видели здесь гулей, мистер босс уродских пони?
Пич Блоссом закрыла лицо копытом.
——————————————————————————–
——————————————————————————–
Заметка: новый уровень! (2)
Глава 4: Vola Mio Mini Pony
Do you know you’re all my very best friends?
ДЕНЬ 4
ВРЕМЯ приблизительно 15:15
МЕСТО: Свечение, Солт-Кьюб-Сити
– Не может быть! Гули – суперглупые зомби, которые едят пони! А вы уродские, но обалденно классные пони, вы не можете быть гулями! Если вы не скажете мне, где гули, я пойду и сама их найду! Бе-е-е! – Пупписмайл высунула язык.
Софт Эйр и Пич Блоссом быстро переглянулись, и Пич заговорила:
– Нам незачем лгать тебе, Пуппи; мы и есть гули. Не все гули – безмозглые пониеды.
– Но они мне сказали…
– Но ты слышишь только то, что хочешь услышать! Уй, да ты прямо как заноза в крупе! – Пич вздохнула от облегчения, наконец-то высказав наболевшее. Вышло грубовато, но эта мелкая, похоже, была не просто избалованной: она крайне избирательно воспринимала всё, что ей говорили. – Очнись, призрак! Ты не в какой-то… волшебной стране! Ты в Эквестрии, худшей выгребной яме на свете!
Пуппи шагнула назад, испугавшись бранившей её полуразложившейся пони… а может быть, в страхе перед правдой в её словах.
– Н… н… но…
Пич топнула копытом:
– Прекрати изображать наивного жеребёнка! Ты такое же чудовище, как и мы! Перестань притворяться! Сейчас же!
Малышка попятилась, упала на задние ноги и попыталась закрыть копытцами лицо:
– Пожалуйста, пожалуйста, не надо! Я буду хорошей!
– Я не хочу, чтоб ты была хорошей! Я хочу, чтобы ты ОЧНУЛАСЬ! – Пони-гуль снова топнула, подчёркивая последнее слово.
Софт Эйр положил копыто на плечо Пич:
– Пожалуйста, успокойся. Я думаю, она не притворяется; не надо на неё так срываться.
Пони-гуль сбросила копыто Эйра:
– Ей две сотни лет, как она может быть такой наивной? Или она отсталая? По-моему, она просто играет с нами, и нам следует…
Пич запнулась, услышав протяжный, тоскливый плач. На секунду она словно вернулась в тот день из своего детства, когда случайно заперла себя в подвале, и никто не хватился её до самой ночи. Она вспомнила, как страшно было думать, что о ней все забыли, и чувство одиночества, и те скрипучие бочки… Пич тогда чуть не сорвала голос, пока звала на помощь, но была середина дня, и её никто не слышал. Её переполнило чувство вины: она поняла, что Пуппи действительно не притворялась.