Рыба стоял на корточках перед открытой дверью камеры хранения. На его коленях лежал рыдающий Масло.
Камера была пуста. Полностью.
— Это племя Стали. Спорю на что угодно, — сказал Рыба. Он стоял в пустой камере, сложив руки на груди.
— Тогда мы ничего не вернем, — проговорил Дедушка. — Их не меньше двухсот человек.
Осознание того, что произошло, обрушилось на Ключа, словно камень. Это был смертный приговор. Эти мародеры обобрали почти каждый уголок и щелку в мире. Для них также не осталось неоткрытых тайников в дикой природе, но они не могли обойтись крысами, кошками, голубями и жуками.
— Мы можем украсть у них все ночью, как они это сделали с нами… — сказал Рыба.
— Они узнают, что это мы, и убьют нас, — произнесла монотонным, безнадежным голосом Орхидея.
— Где замок? — озираясь по сторонам, спросил Дедушка.
— Что вы имеете в виду? — спросил Рекс. — Они каким-то образом сломали его.
Держа факел перед собой, Дедушка осмотрел скобы, на которых висел замок.
— Но где он? Зачем им уносить сломанный замок? — проговорил он, поднимая глаза. — Кто последним заходил сюда?
— Сегодня я брал дневной паек, — сказал Ключ. — Но я потом запер замок, если вы об этом…
Ключ запнулся. Он вспомнил, как брал банки и, прикрыв дверь ногой, нес их к столу, положил, а затем вернулся…
Ключ закрыл глаза.
— О нет, боже, нет.
Дедушка подошел к полке и взял открытый замок.
Ключ увидел это — и пришло страшное осознание. Он не возвращался, чтобы запереть дверь.
Ключ взглянул на Маргаритку, которая стояла, прижавшись лбом к двери, и снова закрыл глаза.
— О боже. Я убил всех нас.
Никто не возразил.
Этого не могло случиться. Он не сможет смотреть, как Маргаритка будет умирать от голода, зная, что это его вина. И Орхидея, и все остальные из его группы.
— Мне очень жаль.
Он должен был найти способ вернуть их еду. Но как ему это удастся? Мог ли вообще кто-нибудь это сделать?
Доверившись интуиции, Ключ тащился по темной лестнице. Боль пульсировала в лодыжке. Кроссовки были слишком тесными, и, скорее всего, его нога сильно опухла. Не хотелось останавливаться и смотреть, насколько плохи дела. Это был пустяк. Он должен потерпеть боль, пока все не выяснит.
Парашют игрушечного человечка раскрывался каждый раз, если он правильно его складывал, в то время как его собственный не раздулся ни разу. Это могло быть связано с разницей в весе между ним и «маленьким прыгуном», но Ключ думал, что дело в другом. Он подозревал, что ему самому не хватало скорости. Это имело смысл: Ключ смог бы раскрыть парашют над землей, но только если бы бежал очень быстро или дул сильный ветер. Воздух — вот что необходимо.
Открыв тяжелую дверь, он инстинктивно прикрыл рукой глаза, яркое полуденное солнце ослепляло его. Черная смоляная крыша под ногами была горячей и липкой. Опустив голову, чтобы не смотреть на солнце, Ключ подошел прямо к краю карниза.
Когда он увидел, на какой высоте находится, он сделал полшага назад и посмотрел на груду матрасов, находившуюся теперь не тремя, а пятью этажами ниже. Снизу тюфяки выглядели куда внушительней, но отсюда они казались совсем крошечной мишенью для прыжка. Маргаритка, стоявшая рядом с матрасами, помахала ему рукой. Ключ ответил тем же с несколько меньшей радостью.
Это должно было сработать, иначе он серьезно пострадает, даже если упадет на матрасы.
Из-за угла соседнего здания появились три фигуры. Но с такой высоты они выглядели странно — какие-то приплюснутые и размытые.
Ключ напрасно тратил время. Повертел головой влево и вправо, чтобы расслабить напряженные мышцы шеи, встряхнул запястьями, потом он шагнул на низкий выступ шириной в два кирпича и в последний раз взглянул на груду матрасов, мысленно повторяя порядок действий.
Прыгнуть, пролететь как минимум два этажа, чтобы набрать скорость, затем вытащить трос. Если парашют не раскроется, свернуться в клубок.
Снизу доносился смех. Три пришедшие фигуры наблюдали за ним.
Пускай смотрят, пускай смеются. Ключ глубоко вздохнул и прыгнул. Зависнув на миг в воздухе, он рухнул вниз, слыша нарастающий свист ветра, и, выдержав столько времени, сколько мог, потянул трос.
Он почувствовал, как парашют выскочил из ранца, и услышал его свист. Подвесная система вызвала резкий приступ боли от ребер до подмышек. Он поднял глаза: парашют раскрылся частично и из-за спутанных строп медленно вращался.
Смотря вверх, Ключ рухнул на матрасы, неуклюже отскочил и со звуком «уфф» шлепнулся грудью в грязь.