Она быстро стала умелой в маленьких чарах, могла закончить дела щелчком пальцев, могла заставить кукурузу собраться с поля в корзину, поморщив нос, могла воздушным поцелуем очаровать парней, чтобы они носили в школе ее учебники. Джек часто ходил за ней, скрываясь как ветер, туман или луч солнца, и следил за ней.
Эмбер выросла красивой девушкой и сильной ведьмой, он не выдал ее Руну или Лорду Иного мира. Он видел сам, что они могли сделать.
Ведьмин ветер впервые подул на его территории, когда Джек охранял Роанок в 1587. Он следил за небольшой колонией, устроившей город слишком близко к его перекрестку. Местную ведьму звали Элеонора Дэр. Она была сильной. Джек знал это, но она была и хорошей. Элеонора часто ходила в лес за травами и пела при этом. Он смотрел с подозрением, а она вежливо обратилась к Джеку, кивнула ему и не стала приставать.
Порой он указывал ей, где росли цветы, по ночам, принимал взамен буханки свежего хлеба или корзинки ягод. Джеку не нужна была еда, но ему нравилось это, он ценил ее доброту. Она лишь раз спросила про Иной мир, отметив, что слышала, что Лорд Иного мира охотился на ведьм.
Джек переминался.
— Только на опасных, — сказал он.
Никто не говорил Джеку прямо, что он не может дружить с ведьмой. Прошло три месяца, а Лорд Иного мира так и не напал. Элеонора родила милую девочку с громким голосом и темными волосами. Джек уже привык наблюдать за Элеонорой, пока она была в лесу.
И все было хорошо, а потом прозвучал призыв. Дул ведьмин ветер. Элеонора и ее малышка пропали. А через неделю начались странности.
Мужчины кричали и рвали волосы, становясь волками в свете луны. Другие застыли, окоченев, и сгорели, но ночью они являлись к соседям и пили их кровь. Некоторые сгорбились, их лица были искаженными. Они убежали в лес и жили в бревнах с пустой сердцевиной. Все смертные стали существами Иного мира.
Джек знал, что происходило. Два царства сливались. Он знал, что такое бывало, только когда ведьма проходила в Иной мир, но он был уверен, что Элеонора не пересекла перекресток в другое царство. Он ощутил бы это. Но Джек все же вызвал Руна помочь, а было слишком поздно. Вся деревня или была съедена, или пропала в лесу, перестав быть людьми. Это нужно было уничтожить.
Они вдвоем гоняли монстров по округе. Они убивали тех, с кем не удавалось договориться, а других забирали в Иной мир.
Они не успели уйти, Джек зашел в домик ведьмы и поискал следы Элеоноры и ее дочери, но их не было. Джек печально встал и шептал слова ветру. Свет в тыкве Джека затрепетал, сильный порыв ветра разбил деревню.
Он отправился за Руном и заметил след заклинания ведьмы. Он поднял фонарь и озарил то место. За чарами скрывался скелет и мертвое дерево с буквами, вырезанными на нем. Странное слово ничего не означало на языках, которые знал Джек. Там было: «КРОАТОАН».
Джек думал, что стоило рассказать Руну про увиденное, но два фонаря прошли барьер и оставили перекресток позади, Джек сосредоточился на грядущем, на последней смерти. Для этого нужно было погасить уголек.
— Есть другой вариант, — тихо сказал Рун.
— Другой? — спросил Джек. — Почему нам не сказали?
— Многих фонарей винят в поражении на перекрестках, и они заслуживают смерти. Но в этом случае ты не виноват. Ведьма прошла без твоего ведома.
Джек смотрел, как Рун вытаскивает шарик с механизмом из кармана и открывает крышку. Он показал прибор Джеку.
— Брось это в брешь, — сказал Рун.
Джек заглянул туда и затаил дыхание, увидел внутри сияющий уголек.
— Чей он? — поразился Джек.
— Не важно, — сказал Рун. — Радуйся, что у меня был дополнительный свет.
Решив, что лучше жить с вопросами, чем умереть с ответами, Джек бросил его за барьер, гул сотряс землю так, что Джек пошатнулся и чуть не упал. Свет взорвался и быстро потух, убирая перекресток. Запахло озоном и серой, но запах магии пропал. Перекресток был закрыт.
Он спросил у Руна про прибор, и тот сказал лишь, что его изобрел таинственный благодетель Лорда Иного мира. Но Джек мог думать лишь о том, кто умер, чтобы он мог жить.
То был его первый ведьмин ветер.
В следующий раз Джек увидел Руна, когда тот призвал его помочь в 1692. Дьявол-пират попал к перекрестку в городе Салем, и снова подул ведьмин ветер. И приказом свыше Джек должен был помочь Руну «удержать ситуацию под контролем».
Когда Джек добрался туда, многих жителей деревни уже повесили как ведьм. Местного фонаря не было видно, и Рун веселился, подстрекая городских священников и судей. Когда Джек прибыл, весь город страдал от видений ведьм и демонов. Джек спросил Руна, кто был ведьмой, но Рун пожал плечами, словно это не имело значения.
Странно, но Джек так и не нашел ведьму, ему казалось, что Рун что-то утаил от него. Он не забыл черствость Руна в обеих ситуациях. Он поклялся больше не просить помощи у дьявола, если получится.
Теперь он был в Хэллоуэлле, следил, как растет Эмбер О’Дэр и надеялся, что никто не раскроет его обман.
ГЛАВА 3
Сонная лощина
Джек оставался настороже и следил за Эмбер с ее детства. Сирота, взорвавшая город, оказалась под опекой ее двоюродной бабушки, женщины такой слепой и глухой, что она едва могла отличить монеты от черного кота, шипящего на Джека всякий раз, когда он приближался.
Когда Эмбер обнаружила волшебный барьер его перекрестка, она не попыталась пройти. Вместо этого она развернулась, уперла руки в бока и посмотрела туда, где прятался Джек, словно могла узнать его, пока он был в облике дерева. Через час она сдалась и пошла в город.
Джек оставлял предупреждения на камне у моста, но для Эмбер они не имели значения. Она смело приходила к мосту хотя бы раз в месяц и слушала, как Джек всякими звуками пытался спугнуть ее. Он начал с обычного — стоны призраков, скрип дерева, топот копыт с эхом, уханье совы, а еще холодный туман, сжимающий руками смертное тело, но ничего не работало
С каждым ее визитом он добавлял новые уловки, колокольчики и свист. После пары лет дорога к мосту стала кладбищем с жуткими каменными горгульями; мертвые деревья скрипели и стонали, трещали, каркали вороны, паутины было столько, что попалась бы лошадь.
Идеи кончились, и он решил использовать своего коня, большого черного жеребца с огненными глазами, он назвал коня Тенью и пугал им девушку.
Большой конь выбежал из бреши, пар из его ноздрей стелился над землей, его копыта стучали, оставляя ямы в мягкой черной земле. Джек сказал Тени бежать на девушку, но предупредил не ранить ее. Жеребец ударил по воздуху, развернулся и понесся по дороге, грива и хвост развевались за ним.
Часы спустя, обрадовавшись, что Эмбер не было видно, Джек вдруг услышал смех и фырканье своего коня. Он возмущенно пошел на звук и увидел своего коня за семнадцатилетней девушкой, он толкал ее в плечо и шлепал губами, она протягивала яблоко. Она была очаровательной, выглядела невинно и чисто, как осеннее утро — потрепанная ветром, с яркими губами. Его рот раскрылся, когда Тень опустился на землю, чтобы она забралась на его спину. Эмбер забралась на его спину — у нее были штаны под полу-юбкой — и сжала черными сапогами бока Тени, улыбаясь. Огромный конь осторожно поднялся на ноги и побежал к лугу.
Когда она, наконец, слезла и пошла в свою деревню, Эмбер крикнула темному лесу, игриво и торжественно перебросив волосы за плечо.
— Спасибо, что дал покататься на лошади!
Джек в ярости пошел к мосту. Свет в его тыкве искрился и трещал. Тень виновато опустил голову и подошел ближе, и Джек сказал:
— Это было самое жалкое, что я когда-либо видел. Стыдно таким быть великому и страшному жеребцу Иного мира. Иди домой и думай о том, что наделал, — он шлепнул коня по крупу.
Тень тряхнул головой, тихо заржав, и пошел к бреши, Джек крикнул ему вслед: