— Доброту? Ваше тело еще не сгнило в земле, потому что я питал женщину, что питает вас!
Хмурясь, лорд Иного мира посмотрел на свою старую жену. Ее взгляд не был опущен, как обычно, она смотрела на девушку, что стояла рядом с металлургом.
— При чем тут высшая ведьма? — пролепетал он.
— Я расскажу, при чем тут она! — продолжил Монро. — Все эти века ты использовал ее, — он указал на высшую ведьму. — Ты звал ее Лорен Локетт, но это даже не ее имя. Тебе плевать на нее. Даже после всего, что она отдала тебе. В этот миг ты думаешь, как украсть юную ведьму и заставить ее выйти за тебя, чтобы ты смог убрать старую жену.
Эмбер охнула и посмотрела на бедную ведьму. Ее тонкие сморщенные губы растянулись в улыбке, но не для обмана, что удивило Эмбер, ведь ведьма послала Дева за ней. Но улыбка была утомленной, полной доброты и тепла.
Кот задел ноги Эмбер, мяукая, прошел к высшей ведьме, провел когтями по песку у ее ног. Он повернулся на бок и заурчал.
— Зачем вы искали меня? — спросила Эмбер у ведьмы, но ответил лорд Иного мира, решив, что она говорит с ним.
— Монро прав. Она стареет, — холодно сказал мужчина Эмбер. — У нее почти не осталось сил хранить меня молодым, тем более, питать Иной мир. А моему народу это нужно. Как только ты станешь пополнять запасы ведьминого света, все наладится, и я исполню чары, что соединят нас на всю жизнь. Мы заберем остатки ее энергии, и она умрет, как и хотела все эти годы.
Ведьма приблизилась и коснулась щеки Эмбер.
— Я так долго ждала встречи с тобой, — сказала она. Эмбер ощущала гул угасающей силы женщины под пальцами. Волны печали и усталости проникали под ее кожу. — Ты такая красивая, — сказала женщина.
Монро нахмурился в смятении, глядя на высшую ведьму и Эмбер.
— Она милая, — отметил лорд Иного мира, думая, что его жена теряла остатки рассудка. — Но это не важно. Отдай ее, Монро. Или хочешь доставить проблемы?
— О, проблемы нет, — сказал доктор. — Все идет по плану. Егор, поверни рубильник на уровень один, включай прибор. Нам пока этого хватит.
Машина загудела. Лорд Иного мира тут же задрожал, его кожа порозовела, а потом лицо стало багровым. Его глаза закатились, он вытянул руки и откинул голову.
— Это честь для вас, — насмехался доктор. — Ваша смерть будет первой из многих.
— Но я думала, вы не хотели убивать иномирцев! — закричала Эмбер.
Доктор фыркнул.
— Он не иномирец. Он — человек, и его продленное существование стоило жизней многих иномирцев. Думаешь, почему он хотел запретить людям приходить? Он видел себя выше остальных. Ведьмы видели правду о нем, но его не вышло остановить, — Фаррагут рассмеялся. — Люди, забредшие в Иной мир, добыча, помнишь, Мелихор? Думаю, пока твоему закону сработать против тебя.
Эмбер в ужасе смотрела, как душа мужчины покидает тело и появляется перед ней. Только тогда тело расслабилось. Оно стояло, неподвижное и безжизненное, глаза еще были открыты.
ГЛАВА 41
Кромешник
Рун шагнул к высшей ведьме, предложил руку.
«Наконец-то! — думал он. — Готово. Лорда Иного мира нет».
Доктор Фаррагут вытащил нож из сапога, прошел к телу и плюнул к его ногам, пока призрак смотрел на него.
— Я годами был твоим рабом. Связанным нашим соглашением. Только когда ты создал прибор судного дня, я смог понять, как освободиться от сделки.
— Не понимаю, — сказала Эмбер. — Что за сделка? Как человек мог управлять вами, когда никто из нас не смог вас остановить?
— Ты спрашивала раньше, что я, — он повернулся к Эмбер и улыбнулся. — Я — кромешник. Единственный из своего рода. Этот мужчина — раньше он был мужчиной — обманул меня. Теперь я отомщу, — доктор Фаррагут пронзил сердце лорда Иного мира. — Прощай, Мелихор, — сказал он. — И не возвращайся.
Тело рухнуло на песок, открытые глаза не мигали, кровь лилась из раны. Призрак, парящий в воздухе, закричал, рвал волосы, пока доктор смеялся до слез.
— К-кромешник? — сказал Рун. — Вы… были моим создателем? — Рун не знал этого? Что он был экспериментом доктора, как его бедный слуга-невидимка? Рун сглотнул. Он мог манипулировать остальными, но одолеть самого кромешника? Мужчина мог без усилий вырвать его душу. Он нервно теребил серьгу.
— Да, — рассеянно ответил доктор, склоняясь и вытаскивая нож. — Это было приятно, — он вытер слезы. Он добавил призраку. — Ирония в том, что я не держу зла на людей. Но я все эти годы жил как твой раб, и мое злое сердце стало черным и мстительным. Теперь я уничтожу всех людей, в этом виноват ты, Мелихор. Хоть ты и не будешь плакать по людям. Тебе плевать на них.
— Вы отомстили, — сказала Эмбер. — Можно прекратить. Можно все отпустить.
— Прекратить? — кромешник повернулся к ней, она отпрянула от искры дикой силы в его глазах. — Это не прекратить. Уже нет. Мелихор давным-давно мог остановить это. У него было много шансов. Он заключил сделку с дьяволом, и меня отправили забрать его душу. Многие понимали, что выхода нет, и уходили тихо. Не Мелихор. Он согласился пойти со мной, но печалился, что оставит вдову, что убирала его дом бесплатно. У меня было мягкое сердце касательно женщин — особенно вдов — и я стал монетой, чтобы он смог заплатить ей. Она купила хлеб, и я вернулся к нему, чтобы мы ушли. Когда я изменил облик, он сложил меня в кошелек, пропитанный порошком оникса. Он много лет держал меня в плену. А потом начал стареть и решил использовать меня для сохранения жизни.
— Он заставил вас привести его в Иной мир? — спросила Эмбер.
— Да. Я не только сделал его правителем, но и рассказал, как продлить жизнь, а это, к сожалению, связало его с ведьмой. Я был свободен, но сделка мешала вредить ему. Он мог ранить себя, случайно порезаться или напиться до смерти, тогда я не должен был его спасать.
Рун отметил факт, что оникс был слабостью кромешника.
— И как прибор смог позволить вам убить его? — спросила Эмбер.
— Он его создал, — ответил доктор. — Я рассказал ему, что можно отделить мир смертных от Иного мира, он стал одержим идеей. Я придумал дизайн, Грейдон украл планы у меня и отдал лорду Иного мира. Из-за прибора у него я смог использовать его против лорда. Просто нужно было дождаться шанса украсть их. Да, — сказал он громко призраку. — Это твоя вина, Мелихор. Я и не мечтал, что смогу отделить твою гадкую душу от тела или спасти свою милую ведьму, но жадность тебя погубила. Мы больше не связаны, и я могу исцелить ее. Мы будем вместе.
— П-погодите, — пролепетала Эмбер. — Это ведьма, с которой вы хотите править миром смертных? Я думала, вы говорили обо мне.
— С чего бы мне говорить о тебе? — повернулся доктор Фаррагут, кромешник.
— Все пытались похитить меня… — объяснила Эмбер.
Он напрягся и гордо вскинул голову.
— Она не всегда была такой, — он погладил щеку женщины. — Много лет назад муж бросил ее в колонии и уплыл в Англию. Он умер в море, а она не знала. Она молила меня сказать, жив ли он. Я сообщил весть, держал ее, пока она плакала. Ее волосы были густыми, похожими на золотой мед, ее кожа сияла. А ее сила… Ее ведьмин свет манил меня, держал в плену, — ведьма сжала руку доктора. Он продолжил, глядя на нее с теплом. — Вскоре я стал одурманен юной ведьмой-вдовой. А потом узнал, что Мелихор искал свежую ведьму. И из всех ведьм мира он решил напасть на мою. Я не хотел отдавать ее, — они улыбнулись друг другу, и Эмбер удивилась любви в глазах ведьмы. — Я постарался скрыть ее, — сказал он. — Она какое-то время была незаметной для него, благодаря моим усилиям и твоему доброму, но неудачливому фонарю. Но Мелихор был в отчаянии. Простая ведьма ему не подошла бы. Нужна была сильная. Он послал иномирцев напасть на ее колонию, выманил ее с помощью ужасных преобразующих чар, осушив при этом его жену. Я не мог вмешаться из-за сделки с Мелихором. Когда он нашел ее и забрал, я решил принять этот облик, пошел за ней в Иной мир. Мне пришлось лишиться важного тайного кусочка себя, чтобы сделать это. Я — одно из величайших существ в царстве — стал вдруг почти смертным, скромным слугой. С тех пор мы редко виделись. Я десятки лет задумывал способ украсть ее у монстра. Я смотрел, как он капля за каплей забирает ее силы, издеваясь над ней, от чего она едва могла стоять, — его глаза блестели слезами.