— Как мы его, а?! — радостно щелкнула пальцами вернувшаяся подруга. — Развели мента, как кролика. Теперь мой дорогой женишок будет отчитываться перед нами, как перед начальством.
— Угу, — кисло отозвалась я.
— Да ты, гляжу, не рада, Славка?
— А чему, собственно, радоваться? Тому, что Игнат будет держать нас в курсе расследования? Интересно, конечно, даже где-то полезно, но это не поможет нам выпутаться из той бяки, в которую попали: международный скандал, Карлович с его угрозами, менты и эти их «вулканические перехваты». Безнадега, Мань…
— Неужели все так серьезно? — жалобно протянула подруга.
— Даже еще серьезнее.
Маруська вскочила и принялась скакать из угла в угол. Ее лицо меняло выражение каждую секунду — от полной растерянности и отчаяния до дикой ярости, и наоборот. Беготня продолжалась минут пять. У меня уже в глазах зарябило, а Манькин «энерджайзер» никак не кончался.
— Придумала! — наконец остановилась подружка. — Раз уж такое дело, надо подкинуть копье ментам. Анонимно, разумеется. Они угомонятся и прекратят поиски. Ну, как? Годится такой вариант?
— Не очень. Мне почему-то кажется, менты все равно будут воров искать, хотя и не так интенсивно. Тут вопрос еще и в Карловиче. Он ни за что не поверит, что мы вот так запросто отказались от трех миллионов баксов и добровольно сдали копье в милицию. И тогда…
— Он нас или сам грохнет, или сдаст в ту же милицию, — догадалась Маруська. — Что же делать, Славик? Слушай, а вдруг Игнат все придумал? Специально, чтобы мы не играли в Шерлока Холмса…
— Ерунда. Такое не придумаешь. Да и по телевизору копье показывали.
— Ты права, — понурилась Манька. — Наверное, надо во всем признаться Игнату. Он что-нибудь придумает. Во всяком случае, от своих коллег «отмажет»…
— А как быть с антикваром? Карлович не отстанет.
Однако Маня, кажется, не воспринимала Серафима Карловича как реальную угрозу. Она махнула рукой и небрежно бросила:
— Ерунда. Выкрутимся как-нибудь. Ты лучше скажи: мы совсем устраняемся от расследования или как?
— Или как. Вот разрулим международный конфликт — и приступим к поискам заказчика.
Подружка залилась счастливым смехом, а я, глядя на нее, подумала: как все-таки в человеке велико желание ломать голову над разного рода загадками! Иначе откуда у нас взялось бы столько кроссвордов? Впрочем, иногда жизнь предлагает такие загадки, что всерьез опасаешься за собственное светлое будущее. Но… Тем увлекательнее и интереснее процесс поиска верного ответа. Пока я предавалась философским размышлениям, Манька связалась с Игнатом и пригласила его заглянуть ко мне завтра вечером. Это она правильно сделала, потому что я твердо решила утром отправиться на работу. Шурка хоть и отнесся с пониманием к сложившейся ситуации, но злоупотреблять расположением шефа все-таки не стоит.
— Ну, и что дальше? — спросила Маруся. Кажется, она признала во мне предводителя, и теперь, естественно, ответственность за дальнейшее развитие событий ложилась на мои хрупкие плечи. — Может, позвоним жене профессора? Она уже должна быть дома и, наверное, подготовила для нас кое-какую информацию.
Я ничего не имела против, поэтому мы с комфортом устроились в комнате у телефона и приготовили ручку с блокнотом.
Профессорша, как и предполагалось, была дома. Она быстро подняла трубку, словно находилась рядом с телефоном. Я представилась. Женщина, казалось, искренне обрадовалась звонку и привычно затараторила. В бесконечном потоке слов удалось разобрать, что по просьбе Мишеньки (то есть своего супруга-профессора) она приготовила список сотрудников хранилища с указанием их адресов и телефонов. Затем тетка дала краткую характеристику каждому их них. Слушая трескотню профессорши, я медленно, но верно наливалась бешенством. Маруська это заметила, выхватила у меня из рук трубку и что было сил завопила:
— Да замолчите же, наконец!
Даже мне было слышно, как в телефонном эфире повисла тишина. Полагаю, Михаил Петрович никогда не перебивал жену, поэтому сейчас женщина молчала, сбитая с толку неожиданной грубостью малознакомой, в общем-то, девицы.
— Говори, — шепнула Манька, протягивая трубку.
На этот раз профессорша без лишних слов продиктовала адреса. Я вежливо ее поблагодарила и с невероятным облегчением нажала кнопку отбоя. Подруга хихикнула:
— Тетка теперь долго молчать будет! Глядишь, и профессору жизнь легче покажется. Ладно, Славка, пойду-ка я баиньки. Глаза слипаются, просто сил нет. Это пиво на меня так действует. А ты подумай пока: что стоит рассказывать Игнату, а о чем следует промолчать.