Валет тем временем вошел внутрь гаража и закрыл за собой дверь. Сразу возникло ощущение, что эта дверь отрезала меня от всего мира. Ощущение, что и говорить, неприятное, оттого я со страшной силой затосковала по свободе. Как-то сразу угадывалось, что отец Валентин просто так меня не отпустит.
— Ты скажи, что ищешь-то. Может, я тебе сам отдам? — глумливо предложил Валет.
— Угу, отдашь, как же! Не для того ты столько народу завалил, чтобы вот так запросто копье отдать! — буркнула я, поднимаясь и оглядывая стеллажи в поисках какой-нибудь подходящей штуковины, которую можно было бы использовать в качестве ударного инструмента. Не в смысле барабана, конечно, а в смысле — шарахнуть по голове супостата при случае. О, домкрат, пожалуй, подойдет…
Заметив направление моего взгляда, отец Валентин предостерегающе поднял руку, в которой каким-то злым светлячком блеснуло лезвие ножа:
— Не надо лишних телодвижений, ладно? Я хорошо обращаюсь с этой штуковиной. Дернуться не успеешь — прилипнешь к стене, как бабочка из гербария. Пока все понятно?
Я шмыгнула носом в знак согласия.
— Хорошо. Будем считать, что консенсус достигнут. Теперь дальше. На-ка, держи… — Валет бросил к моим ногам наручники. — Я не хочу, чтобы наше свидание оказалось непродолжительным. Тем более я так долго его ждал! Ты даже не можешь себе представить, с каким нетерпением! Но девушки — такие коварные создания, не приведи господи! Вдруг решишь сбежать? Так что пристегнись к… ну, хотя бы к дверце машины.
— Машину не жалко? Поцарапаю ненароком… — поинтересовалась я, нехотя выполняя приказание.
— Да фиг с ней, новую куплю. Машина — не самое главное в жизни, равно как и прочие материальные блага.
— Однако ты охотно пользуешься этими самыми благами. Покушать вкусно любишь, безделушки дорогие… Часики-то небось тысяч двадцать баксов стоят?
— Двадцать пять, — охотно пояснил Валет. — Грешен, честно скажу. Люблю дорогие вещи. Но… Господь наш милостив, надеюсь, простит мне эти грехи, ибо молюсь я смиренно об этом денно и нощно.
— Похвальное рвение, — кивнула я, с тоской поглядывая на домкрат. — Только, боюсь, господь тебя не услышит, а если и услышит, то вряд ли грехи отпустит — слишком их у тебя много. И все — смертные.
Отец Валентин радостно оскалился:
— А вот ты и замолвишь за меня словечко перед всевышним! Только чуть позже. А сейчас скажи мне, красавица, есть ли у тебя какое-либо последнее желание? Видишь, идеалы гуманизма мне вовсе не чужды. Желай! — великодушно разрешил Валет.
Наверное, нетрудно догадаться: единственным моим желанием в данный момент было следующее — чтобы падре немедленно скончался. Однако этого не происходило: батюшка крепко стоял на ногах, широко улыбался и не собирался умирать. Тяжело вздохнув, я неожиданно произнесла:
— Копье покажи…
— Странное желание. Впрочем… — Валет пожал плечами и вышел из гаража.
Оставшись в одиночестве, я попыталась унять панику в душе и критически оценить сложившуюся ситуацию, а заодно и попытаться отыскать пути к спасению. Хотя какие уж тут пути? Сижу в чужом гараже, прикованная наручниками к дверце машины. Одно радует: машина — «Ягуар». Намерения Валета в отношении меня сомнений не вызывают. Да-а, положение — хуже губернаторского…
Интересно, почему все-таки Манька не позвонила? Об обычной халатности подружки не может быть и речи: при всех своих недостатках Маруська — человек ответственный. Неужели и с ней что-то случилось?! От одной этой мысли мне захотелось завыть во весь голос. Наверное, так бы я и поступила, если бы в гараж не вернулся Валет. Он уже переоделся в цивильное и вид имел довольно озабоченный.
— Вот что, красавица, — сказал батюшка, — придется тебе какое-то время поскучать в одиночестве. Я ненадолго уеду, а когда вернусь, тогда и займемся твоим желанием.
Пообещав это, святой отец торопливо вышел. Я слышала, как проскрежетала задвижка, а потом с улицы донесся звук двигателя.
И тут мне стало по-настоящему страшно.
— А вдруг здесь есть крысы? — прохныкала я, испуганно озираясь. — Они сожрут меня живьем! Это, наверное, очень больно. Господи, что же делать?!
Я поерзала, устраиваясь поудобнее на дощатом полу, и вдруг почувствовала, как в спину с правой стороны что-то уперлось. Свободной от наручников рукой я провела по пояснице… На поясе висела кобура для сотового телефона. Обычно я ношу ее спереди, но сегодня, готовясь к штурму, передвинула назад, чтобы не мешала…
— Господи, спасибо, — поблагодарила я всевышнего за подсказку и расстегнула кобуру. — Черт!