Мы спасаемся здесь от обид и разлук,
Мир становится чуточку звонче и ярче.
Наш начальный успех делит дружеский круг,
И не сможем, поверьте, прожить мы иначе!
Этот тёплый очаг нам беречь до конца
Наши предки навек завещали.
И обитель души, где сияют сердца,
Не напрасно «Росинкой» назвали!
Арбатский музыкант
Арбат затих в одно мгновенье вдруг,
Всех покорила музыка вокруг.
О, как был чист и нежен этот звук!..
Играл артист, держал в руках дудук.
Дарил добро он каждому в толпе,
О Ереване бессловесно пел…
Про дом родной, жену и малыша,
Над всей Москвой неслась его душа…
Неслась душа туда, где из-за гор
Блестит волшебный солнечный узор,
И мир вкушал мелодии нектар,
Но, жаль, был мал, недолог этот дар!..
Арбат затих, он словно видел сны,
Но быстротечно время тишины…
Вновь зашумит столица в двух шагах,
А блюз звучит по-прежнему в сердцах.
Поутру
А поутру они проснулись
Среди холодных серых стен,
Тайком друг другу улыбнулись
В мечтах покинуть мрачный плен…
А за окном сверкало солнце
И пели птицы на ветвях…
Они – два юных миротворца –
Так долго мучились в цепях
Немой тоски, безмерной стужи,
Сковавшей души и тела…
Пришёл рассвет. Он был так нужен.
Земля страдала без тепла.
Земля соскучилась по чувствам.
Никак не кончится рассказ:
Всё меньше в наши дни безумства,
Всё больше равнодушных глаз.
В нашем мире подлунном…
В нашем мире подлунном чудес не бывает,
И романтика вся упорхнула в окно…
Посмотри, как изящно она там летает,
Нам бы следом за ней, но без крыльев давно!..
В нашем мире подлунном ни дня невозможно
Протянуть без прекрасных во всем трех сестёр…
Та Надежда постарше, Любовь помоложе,
А Вера про возраст молчит до сих пор!..
Кто назвал наш бескрайний мир словом «подлунный»?..
Он, скорее, «подсолнечный», светлый, живой!..
Ты послушай, как любят гитарные струны
Тех, кто в музыку солнца ушёл с головой!..
И повсюду за ними ступают, как прежде,
Три родные сестры, только скрыты от глаз.
И Любовь уступает дорогу Надежде,
А Вера желает закончить рассказ.
Утро в городе
Безмятежная ночь растворяется в дланях Авроры,
Блеклый свет фонарей провожает её в никуда…
Словно розы весной, после сна расцветают просторы,
Просят чистой любви от людей города…
Но прохожие вновь равнодушны к реальным красотам,
Им бы только успеть по делам, и шагают вперёд…
Всем за выслугу лет полагаются щедрые льготы,
Знать бы, где и когда состоится расчёт…
Мне приятель сказал: задохнулась отныне природа,
Вместо сосен дома и повсюду скопленье машин…
Где же этот простор?.. С кем осталась свобода,
Если краны растут до лазурных вершин?..
На извечный вопрос не найду я, наверно, ответа,
Но советую вам не корить за размер этажи…
В каждом новом окне отражаются лучики света,
В каждом новом окне просыпается жизнь!
У Никитских на углу
В чью-то взрослую судьбу
Я мечтаю окунуться,
Утром с женщиной проснуться,
С воздержанья снять табу,
Тронуть волосы рукой,
Разбудить живое чудо…
«Кто ты,– спросит, – и откуда?»
Я отвечу: «Ангел твой!»
Что за бред? В мою кровать
Как забрался ты, красивый?
Вот вернется муж ревнивый,
И тогда несдобровать!
Побегу я, если так,
К молодой теперь до хаты,
Только дворника зарплаты
Нам не хватит на кабак,
На шубчонку к декабрю,
На учёбу и диеты…
Нет! Домой! Сам съем конфеты,
Розы маме подарю…
Вновь пойду, возьму метлу.
Листья падают невольно…
На душе уже не больно
У Никитских на углу…
У Никитских у ворот
Гордо парочки гуляют,
Жажду пивом утоляют.
Непоседливый народ!..
Оставляют тару мне,
Я сдаю её недаром.
Городским бездомным тварям
По умеренной цене
Покупаю корм сухой
И пшено, для птиц отрада.
Мне большой любви не надо,
Лишь бы не было плохой!
У Никитских, в той Москве,
Где я вырос и учился.
На бульваре том влюбился,
И невесты было две…
С юной феей на Арбат
Мы ходили за подарком,
А потом в театр к Марку
С той, годам которой рад…
Повторяется опять
Праздник листьев возле храма.
Снова девочки и дамы
Начинают в гости звать…
Говорят, оставь свой труд
И возьми гитару в руки…