— Да ладно, ладно тебе, — успокоил его Геннадий Иванович. — Я ведь просто к слову спросил. Не видел, так и не видел. Чего обижаться…
К слову спросил… Как бы не так! Вовка насмешливо скривил губы.
— Понимаешь, в чем дело, — признался Геннадий Иванович. — У меня, конечно, насчет тебя никаких сомнений нет: судье по сторонам глазеть некогда, за мячом уследить бы. Но Толик очень просил: узнай, говорит, на всякий случай, может, Вовка видел, кто подобрал «жучок».
— Уж не на меня ли он думает? — встрепенулся Вовка и почувствовал, как у него пересохло во рту.
Геннадий Иванович замялся, и Вовка, переборов испуг, перешел в наступление:
— Пусть тогда с обыском приходит, — гордо заявил он. — Вот уж я ему в бестыжие-то глаза наплюю, и не отмыться будет всю жизнь.
— Да ты, Вовка, не заводись, — примиряюще сказал Геннадий Иванович. — Он ведь не обвиняет тебя ни а чем, он только спрашивает.
— Знаю я, как он спрашивает, фон-барон, хвастун несчастный.
— Ну-ну, поехал, — засмеялся Геннадий Иванович. — Тебе и сказать ничего нельзя…
Геннадий Иванович ушел на работу, а у Вовки совсем испортилось настроение. Ну-ка, надо же было разыграть перед Геннадием Ивановичем такую сцену. Откуда только и нахальство бралось? Вот уж позора не оберешься, если станет известно, что фонарик и в самом деле у Вовки. И чем больше распалял он себя укорами, тем отчетливей понимал, что «жучок» надо возвращать, не затягивая: это же настоящая пытка — владеть фонариком и делать вид, что и знать не знаешь, куда он запропастился.
А как возвращать? После разговора с Геннадием Ивановичем сделать это стало еще труднее. Вовка знал, что Геннадий Иванович при встрече с Негановым первым делом заявит: «Нет, Толик, ты на Вовку не греши: уж мне-то бы он признался… У нас с ним секретов нету».
Но вернуть фонарик надо. И Вовка прокручивал в голове всевозможные варианты, все больше склоняясь к тому, что «жучок» легче всего подбросить.
Сначала он думал подбросить фонарик на прежнее место на волейбольной площадке. Люди поймут, конечно, что фонарик подбросили: площадку миллион раз за сегодняшний день облазили. Но это ладно. А если кто-то еще позарится на фонарик? Подберет, упрячет, а Вася-сельповский проговорится, скажет, у Вовки видел… Вовку пот прошибал от таких раздумий. И все-таки у него родилась подходящая мысль — засунуть фонарик Николаю Павловичу в пиджак. Вовка знал, что пиджак, в котором директор школы управляется по хозяйству, часто висит на гвоздике в прихожей. Однако без причины идти в дом к Негановым рисково, а причины никакой не было. Оставалось пробраться незамеченным.
Вовка выскочил на улицу, ощущая в кармане холодящую тяжесть фонарика. По его расчетам, Негановы сейчас собрались за столом, обедали.
Ну, так и есть. Неганиха пронесла из ограды дымящийся самовар. Лучшего момента и не придумать.
Но поселил же черт директора школы рядом с магазином. Кто-нибудь да торчит на улице: то из магазина, то в магазин.
Вовка собрался с духом и пошел мимо магазина в открытую — покупателей не переждешь.
И надо же, Вася-сельповский на крыльце появился, пальчиком Вовку к себе подозвал.
— Горит по деревне-то, товарищ Воронин.
Вовка с перепугу не понял, что горит, заоглядывался.
— Да нет, — засмеялся Вася, — дыму не видно, а фонарик ищут.
— Уже нашли, — соврал Вовка.
— Ну да, — не поверил Вася, — а карман-то у тебя чем оттянуло?
— У меня другой.
— Ты вот что, парень, — сказал Вася серьезно. — Тебе это баловство ни к чему. Доставай фонарик сюда.
Вовка совсем растерялся.
— Доставай, доставай, — Вася сам направил Вовкину руку в карман, и едва фонарик вынырнул на свет, как сразу же перекочевал к Васе в пиджак. — Ну вот, и не было у тебя ничего.
Вовка, не мигая, смотрел на Васю и ничего не мог сообразить.
— Ну, чего гляделки вылупил, дурачок? — сказал Вася ласково. — На, возьми себе рубль на конфетки.
Вот уж такого разворота Вовка не ожидал.
— Да что вы, дядя Вася… Я же отдать хотел…
— Вот и отдал, — сказал Вася, хихикнув. — Бери, бери конфет-то, пока магазин не закрыли.
Вовка бы ни за что до такой низости не опустился, не стал бы ничего покупать на омерзительную рублевку, но продавец вышел закрывать магазин на перерыв.
— Аркадий Ильич, — сказал Вася, — тут малец к тебе за конфетками прибежал. Уважь его.
Пришлось Вовке язык проглотить и молча войти за продавцом в магазин.
— Ну, каких тебе? — спросил Аркадий Ильич.
— Да хоть каких.
— Дешевых или дорогих? — не унимался Аркадий Ильич.
— Дорогих, — отчаянно крикнул Вовка.