— А почему бы и нет? Разве есть закон Природы, который требует, чтобы процесс созрел в течение светового дня?
— Но ведь ничего не угрожает? Ведь ничего не висит над нами. — Индбур чуть было не сломал себе руки от волнения.
Вдруг, с внезапным спазматическим рецидивом свирепости, он завопил:
— Вы слезете с моего стола и дадите привести его в порядок?!. Как я могу думать в таких условиях?!
Мис, озадаченный, тяжело поднялся и отошел в сторону.
Индбур лихорадочными движениями снова расставил все предметы на свои места. Он быстро заговорил:
— Вы не имеете права так приходить сюда. Если бы вы представили свою теорию…
— Это не теория.
— А я говорю, теория. Если бы вы представили ее вместе с вашими свидетельствами и показаниями по соответствующей форме, она была бы направлена в Бюро Исторических Наук. Там с нею бы обошлись надлежащим образом, результаты экспертизы передали бы мне и, конечно, предприняли надлежащие меры. А так вы меня просто без толку разозлили. А… а, вот оно.
В его руках был кусочек прозрачной серебристой бумаги, которым он помахал перед луковицеобразным психологом.
— Вот короткий вывод, который я готовлю сам ежедневно. По всем международным делам. Слушайте — мы завершили переговоры о коммерческом соглашении с Моресом, продолжаем подобные переговоры с Лайонессом, послали делегацию на какое-то празднество на Бонд, получили какие-то жалобы с Калгана и пообещали заняться этим, протестовали против неправомочных торговых операций на Асперте, и они пообещали разобраться. И так далее, и так далее. — Глаза Мэра бегали по списку закодированных пометок, потом он аккуратно положил листок на свое место в нужную папку и спрятал в соответствующее отделение. — Говорю вам, Мис. Здесь все дышит только покоем и порядком…
Дверь в дальнем конце отворилась, и по драматическому стечению обстоятельств в комнату вошел представитель знати, одетый в простой костюм.
Индбур привстал. У него возникло странное головокружительное чувство нереальности, которое бывает в те дни, когда происходит слишком много событий. После вторжения Миса и дикого обкуривания снова произошло столь неподходящее, раздражающее и необъявленное вторжение его секретаря, который, по крайней мере, знал правила.
Секретарь низко поклонился.
Индбур сказал резко:
— Ну?
Секретарь обратился к полу:
— Ваше Превосходительство, Капитан Хан Притчер из Службы Информации, возвратившийся с Калгана за неподчинение вашим приказам и в соответствии с вашими настоящими инструкциями, — ваш приказ Х20-513, — заключен в тюрьму и ожидает приговора. Сопровождающие его лица задержаны для допроса. Полный доклад занесен в память компьютера.
Индбур, задыхаясь от сдерживаемой ярости, сказал:
— Полный доклад был получен! Хорошо!
— Ваше Превосходительство. Капитан Притчер предоставил неясный доклад об опасных намерениях нового военного правителя Калгана. По вашему приказу Х20-651, он не давал официальных показаний, но все его замечания были записаны, и имеется полный доклад.
Индбур завопил:
— Полный доклад был получен! Хорошо!
— Ваше Превосходительство. Четверть часа назад были получены доклады с Салиннеанской границы. Корабли Калгана незаконно вторглись на территорию Фонда. Корабли вооружены. Произошло военное столкновение.
Секретарь согнулся почти наполовину. Индбур остался стоять. Эблинг Мис встрепенулся, тяжело ступая, подошел к секретарю и постучал его по плечу.
— Слушай-ка, вам лучше освободить этого Капитана Притчера и прислать его сюда. Убирайся отсюда.
Секретарь ушел, а Мис повернулся к Мэру.
— Не лучше ли начинать действовать, Индбур. Четыре месяца, знаете…
Индбур застыл, выпучив глаза. Только один его палец казался живым, и он выписывал быстрые и нервные треугольники на гладкой поверхности стола перед ним.
16. Конференция
Когда 27 независимых Торговых Миров, объединенных только своим недоверием к планете-матери Фонда, создают сообщество, и каждый пыжится от гордости, берущей начало в незначительности, к тому же отягчаемой изолированностью и вечными опасностями, самое главное — преодолеть предварительный этап переговоров с его мелочной дотошностью, доводящей до головокружения даже самых стойких.
Недостаточно заранее предусмотреть такие детали, как способы голосования, тип представительства — в зависимости от размеров или количества населения. Это все вопросы политической важности. Недостаточно решить вопросы очередности за столом — и на переговорах, и во время банкетов — это вопросы социальной значимости.