В момент, когда Капоне замолчал, Слэйн закрыл глаза и увидел, что в его сознании распускался большой бутон необычного цветка, внутри которого танцевала маленькая девушка.
«Очень странное ощущение», – подумал он и продолжил слушать Капоне.
Глава 4
– Хорошо, я понял, до встречи. – Колосов нажал кнопку отбоя вызова, и экран телефона потух.
Он взглянул на часы, на них было половина третьего ночи.
Нужно собираться, так он думал и перевёл взгляд на свою комнату, которая почему-то на момент показалась ему совершенно чужой. Он наблюдал перед собой слепленную до разговора по телефону восковую маску, похожую на лицо начальника одной девушки.
Какой девушки? Стоп… Это же лицо начальника Марины. Сергей Исаковский – так его звали. Именно про него она рассказывала ему.
– Ненавижу! – Колосов откинул в сторону восковую маску. Нужно было выходить и идти на встречу. – Гришка, дружище, как я давно его не видел, – подумал он и стал одеваться.
Дверь открылась. На пороге стоял Колосов.
– Как дела, Ярик? – с такими словами Рощин кинулся к нему в объятия.
«Он не изменился – тот же самый Гришка, друг детства», – осмотрев своего друга и улыбнувшись, подумал Колосов.
– Нормально, Гри, ты как? – Он спросил его, и сам не понимая своей радости, ещё раз его обнял. – Я давно тебя не видел, куда ты пропал?
Рощин изумлённо посмотрел на него и, подняв руки, возмущённо вскрикнул:
– Это я пропал?! Алё, Церетели, это от тебя после похорон Марины никаких вестей. Исчез поэт, невольник чести, пал, оклеветанный молвой, с свинцом в башке и жаждой мести, поникнув гордой головой.
Колосов закашлял.
– Со свинцом в груди, а не в башке, Гришка. Это же строчки из Пушкина. Ты не изменился, чему я очень рад.
Рощин остановился и выказал ещё большее недовольство:
– Ну, извините, поправка. Ты, братишка, даже ни одного сообщения не написал за полгода, а я переживаю, между прочим. Сразу к делу. Вон пакеты в углу – это вещи Марины, которые мне передала её двоюродная сестра. Там её косметичка с зеркальцем, флэшка с какими-то документами, фильмами и парочкой сопливых песен и кулон с вашим изображением на цепочке. Мило, в общем, романтика со всеми специями, от которой мне плохо. Отдам эти вещи только после того, как мы прогуляемся, попьём пива и поговорим о старом и новом. Я соскучился по тебе, дружище, и пора бы уже вытащить тебя из той психологической западни, в которую ты себя загнал. Ну что, согласен?
Колосов кивнул:
– Согласен, Гри… конечно, согласен… только…
Он не успевает договорить. Рощин перебивает его:
– Вот и отлично, пойдём в бильярдную. Там я угощу тебя пивом и разгромлю в пух и прах в «Девятку» на зелёном бархатном столе.
Колосов широко улыбнулся:
– Ты никогда не выигрывал у меня, Гри…
Надевая куртку, тот запротестовал:
– А в этот раз дело будет за мной, – с этими словами он передал Колосову папиросу со своим любимым табаком. – Добро пожаловать в Гришколенд, – сказал он, и они вышли на улицу.
По дороге он ещё несколько раз подумал о Марининых вещах. Рощин говорил без остановки, и Колосов всячески показывал ему, что вникает в каждое его слово.
В его голове то и дело проскальзывали фрагменты из прошлого, постепенно он стал вспоминать многие забытые эпизоды, по кусочкам восстанавливая в памяти всё, что происходило с ним до этого момента. У него создалось впечатление, что он почти собрал этот своеобразный конструктор.
Для начала – это косметичка с зеркальцем. Та самая, которую он подарил ей на Восьмое марта.
Флэшка – вот что было самым ценным из всех вещей. На ней была дипломная работа Марины про карфагенского полководца Ганнибала. И, наконец, кулон в виде сердца – ещё один его подарок на их двухлетие.
Они сидели с Рощиным в тёмном баре. Сыграв три партии в «Девятку» и отставив свои кии в сторону, они раскуривали вытянутые папиросы. Дым тонкой струйкой поднимался над ними, рисуя линии воображаемых гор и вулканов, затем уходил в самый тёмный угол потолка. Рощин пускал свои любимые колечки. После он взял свой бокал пива и протянул его к Колосову, приговаривая:
– За нашу встречу, которая наконец-то состоялась.
Он немного опьянел.
Друзья чокались пивными кружками. Звон толстого стекла быстро пропадал из ушей.
Отпив глоток, Рощин произнёс:
– Слушай, Ярик, у меня скоро нормальная работка нарисуется. В ближайшее время я буду работать на один многопользовательский сайт. Как говорится, дослужился. Собираюсь представить им свой новый проект. Это будет сайт, созданный для простейшей передачи информации, для простого общения. Если всё будет хорошо, замолвлю и о тебе словечко. Ты же в редакторе умеешь рисовать?