Он прикрыл рот рукой и дочитал до конца. Когда последняя страница была перевернута, полковник Картаретт взял рукопись и спрятал ее в конверт.
— Мне чертовски жаль, Джордж, — сказал он. — Одному Богу известна как мне не хотелось всем этим вас обременять.
— А я и не понимаю, зачем вы это сделали. Зачем дали это мне? Зачем не кинули эту рукопись в камин?
Картаретт мрачно ответил:
— Я вижу, вы меня не слушали. Я ведь объяснил. Я все хорошенько обдумал. Он предоставил мне право решать, и я принял решение, — он взял в руки продолговатый конверт, — опубликовать это. Это мой долг, Джордж. Иначе я себя повести не могу.
— А вы подумали, чем это обернется для нас? Об этом вы подумали? Это… Это немыслимо. Вы наш старый друг, Морис. Мой отец поручил вам это дело, потому что считал вас другом. В известном смысле, — добавил Джордж, еще не до конца свыкнувшись с новой для него идеей, — в известном смысле он вручил вам нашу судьбу.
— Вот уж такого наследства я бы не пожелал! Но это, разумеется, не так. Вы придаете этому слишком большое значение. Я знаю, поверьте мне, Джордж, знаю, как мучительно это будет для всех вас. Но думаю, в обществе на это взглянут милосерднее, чем вы предполагаете.
— С каких же это пор, — вопросил Джордж, став красноречивее, чем от него можно было ожидать, — с каких это пор Лакландерам предлагают стоять с протянутой рукой в ожидании милосердия?
На это полковник Картаретт ответил беспомощным взмахом руки.
— Мне ужасно жаль, — сказал он, — но, боюсь, это только красиво звучит и ровным счетом ничего не значит.
— Откуда такое высокомерие?
— Ну-ну, не надо, Джордж!
— Чем больше думаешь, тем хуже все выглядит. Послушайте, Морис, хотя бы ради приличия…
— Я пытался взглянуть на это с точки зрения приличия.
— Это убьет мою мать!
— Я знаю, это глубоко ее огорчит. О ней я тоже подумал.
— А о Марке? Это и его погубит. Его, юношу! Моего сына! В самом начале пути!
— Другой молодой человек тоже был единственным сыном и тоже только начинал свою карьеру.
— Он умер! — воскликнул Джордж. — Он не страдает! Он умер!
— А его честь? Его отец?
— Я не могу спорить с вами. Я человек простой и, смею заметить, старомодный. Я верю в надежных друзей и в семейные узы.
— Но чего это стоит другим друзьям и другим семьям? Прекратите это, Джордж, — сказал полковник.
Кровь снова прилила к лицу Джорджа. Он побагровел и произнес чужим голосом:
— Отдайте мне рукопись моего отца. Отдайте мне этот конверт. Я этого требую.
— Не могу, старина. Господи, неужели вы не понимаете, что, если бы я мог с чистой совестью избавиться от этой рукописи или сжечь ее, я бы давно это сделал? Говорю вам, мне самому тошно от этого дела!
Полковник спрятал конверт во внутренний карман пиджака.
— Вы, разумеется, вправе, — сказал он, — все обсудить с леди Лакландер и с Марком. Ваш отец не оставил никаких распоряжений на этот счет. К слову, я принес с собой копию его письма на случай, если вы решите поговорить с ними об этом. Вот она.
Полковник достал третий конверт, положил его на стол и двинулся к дверям.
— Да, Джордж, — произнес он, — но верьте, мне очень жаль. Я глубоко сожалею об этом. Если бы я знал, как повести себя по-другому, я был бы только рад. Что?
Пробормотав что-то нечленораздельное, Джордж Лакландер теперь грозил пальцем полковнику.
— После всего этого, — сказал он, — вы сами должны понимать, что не может быть и речи о каких-то будущих отношениях между вашей дочерью и моим сыном.
Полковник молчал так долго, что оба собеседника в конце концов услышали тиканье часов над камином.
— А я и не знал, — произнес он наконец, — что такая проблема существует. Вы, надо полагать, заблуждаетесь.
— Я не заблуждаюсь, позвольте вас уверить. Однако здесь и обсуждать нечего. Марк да, надо думать, и Роза позаботятся о том, чтобы об этом и речи не было. Вы, конечно, загубите ее судьбу с такой же легкостью, с какой разрушаете счастье нашей семьи.
С минуту Лакландер вглядывался в изумленное лицо полковника.
— Она в него по уши влюблена, — добавил он, — уж можете мне поверить.
— Если это сказал вам Марк…
— Почему это Марк? Я… я…
Густой голос Лакландера дрогнул и оборвался.
— Вот как? — сказал полковник. — Тогда могу ли я осведомиться об источнике вашей информации?
Они смотрели друг на друга, и, как ни странно, одна и та же догадка мелькнула сперва в глазах Джорджа Лакландера, а потом — во взгляде полковника.
— Впрочем, это не важно, — заметил полковник. — Тот, кто вам это сказал, без сомнения, заблуждается. Мне больше незачем у вас оставаться. До свидания.
Он вышел. Окаменев, Джордж смотрел, как Картаретт прошел внизу, под окнами. Потом им овладела паника. Он пододвинул к себе телефонный аппарат и дрожащей рукой набрал номер полковника Картаретта. В трубке раздался женский голос.
— Китти! — сказал Джордж. — Это ты, Китти?
Полковник Картаретт пошел домой короткой дорогой — по тропинке, известной под названием Речной. Она проходила через Нанспардон, от начала Уоттс-лейн, и огибала площадку для гольфа, принадлежащую Лакландерам. Дальше Речная тропинка спускалась к Нижнему мосту и на противоположной стороне поднималась до рощицы Картареттов. Затем она шла понизу, пересекая участки капитана Сайса и мистера Финна, и вновь сливалась с Уоттс-лейн ниже холма Уоттс-хилла.
Полковник был в ужасном состоянии. Его угнетало чувство ответственности, к тому же он был огорчен стычкой с Джорджем Лакландером, с которым дружил всю жизнь, хотя и считал его старым надутым ослом. Более же всего он был огорчен намеком на то, что Роза влюблена в Марка, и подозрением, от которого не мог избавиться, что Джордж Лакландер получил эти сведения от Китти.
По пути с холма он поглядывал на стоявшие в долине сады Джейкобс-коттеджа, «Нагорья» и Хаммер-фарм. Он увидел мистера Финна, бродившего по своему участку с кошкой на плече. «Чертов старый колдун», — подумал полковник, который находился в ссоре с мистером Финном из-за форелевого ручья. А вон бедняга Сайс пускает стрелу за стрелой в свою обитую войлоком мишень. А вон в Хаммере и сама Китти. Как обычно, вертя бедрами, она вышла из дому в обтягивающих вельветовых брюках и ярко-красной блузке. В руке она держала длинный мундштук. Полковнику показалось, что она вглядывается в Нанспардон. Он почувствовал приступ тошноты. «Как я мог! — подумал он про себя. — Как я мог!» Роза, как всегда по вечерам, была в саду и срезала с кустов увядшие цветы. Полковник вздохнул и поднял глаза к вершине холма: там двигалась по направлению к дому сестра Кеттл, толкая велосипед по Уоттс-лейн. Ее шляпа и форменное платье то появлялись, то исчезали за живой изгородью. «Она то появляется, то исчезает в Суивнингсе — подумал полковник, — словно последняя цифра периодической дроби».
Он спустился к подножию холма и подошел к Нижнему мосту. Этот мост отделял его участок для рыбной ловли от участка мистера Данберри-Финна. Полковник ловил рыбу по одну сторону, а мистер Финн — по другую. Они разругались, не поделив между собой пространство под мостом. Со стороны мистера Финна полковник перешел на свою собственную, оперся на парапет и начал всматриваться в текучий зеленый мир под водой. Сперва он смотрел рассеянно, но через минуту начал приглядываться пристальнее. У левого берега Чайна, рядом со сломанным сараем, близ которого был пришвартован старый ялик, была заводь В ее глубинах среди других теней мелькала и кружилась тень Старушенции. «Может быть, — подумал полковник, — стоит пойти половить до ужина, чтобы слегка прийти в себя. Может, Старушенция окажется на моей стороне». И он оторвал взгляд от форели и посмотрел в сторону Джейкобс-коттеджа, где и увидел застывшего с кошкой на плече мистера Финна, который смотрел на него в бинокль.
— Ах, черт! — пробормотал Картаретт.
Он перешел через мост и, выйдя из поля зрения мистера Финна, двинулся домой.
Тропинка пересекала небольшой лужок и шла по склону Уоттс-хилл. Принадлежавший полковнику подлесок и рощица на участке капитана Сайса закрывали от полковника верхнюю половину всех трех владений. Кто-то спускался вниз по тропинке тяжеловесной рысцой. Полковник услышал шумное дыхание и узнал по походке мистера Финна, прежде чем последний появился перед ним в старом пиджаке и твидовой шляпе, которую ее хозяин не только истыкал блеснами, но и украсил заткнутыми за ленту очками. При нем была целая коллекция разнообразных приспособлений для рыбной ловли. Вид у мистера Финна был такой, словно собирался он на скорую руку. Миссис Томазина Твитчетт составляла ему компанию, однако в присущей кошачьему роду манере вела себя так, будто встретилась со своим хозяином совершенно случайна Тропинка была узкой. Кто-то должен был уступить дорогу, и полковник, которому опротивели ссоры с соседями, сошел на обочину. Мистер Финн с каменным лицом прошел было мимо, но кошка внезапно опередила его.