— Пусть так, — сипло прошептал он, сглотнув. — Но я не позволю тебе распоряжаться делом всей его жизни. Нашей с ним жизни. Ты не имеешь на «Танатос» никаких прав. Ты просто один из проектов.
— Но у этого проекта есть определённые связи, — прошипел Лорэлай, с ненавистью ощущая, как глаза жгут слёзы. Больно. Больно и обидно.
— Связи, — глухо усмехнулся Резугрем. — Эти связи тебе не помогут. Если ты сдашь меня Комитету, то сам окажешься в весьма опасном положении. Собственность без хозяина. Довольно кровожадная и антисоциальная собственность. А уж тем более после этих твоих клубов…
Лорэлай сомкнул дрожащие губы. Собственность…
— Сдавать Комитету вовсе не обязательно, — проговорил он. — Если бы ты хоть немного интересовался делами корпорации и моей жизнью, то ты бы узнал, что я давно являюсь владельцем довольно крупного пакета акций. Да-да, так нельзя, это противозаконно и всё такое. Но кто может быть мне указом теперь, когда некоторые влиятельные люди из Парламента настоятельно порекомендуют Комитету забыть о том, что де-юро я являюсь «лицом, лишённым права частой собственности по причине своей смерти»!
— Я могу быть тебе указом, я! — развернулся к нему Эрих, показав зубы. — Пока я жив, то есть, пока я существую, ты никогда не получишь «Танатос», никогда! Пусть у тебя хоть весь Парламент будет в кулаке! Ты просто удачный эксперимент по оживлению неживого!
Лорэлай опустил ресницы, чуть покачнувшись. Потом открыл глаза. Пальцами правой руки прикоснулся к своей декоративной булавке и с неслышным шорохом вынул её из галстука. Блеснуло острие.
— Что ж… Ты сам вынудил меня. Прости, Эрих.
Он метнулся вперёд со скоростью нападающей пантеры, перемахнув через стол и врезавшись в Эриха. Игла оцарапала кожу, но не вонзилась. Эрих успел схватить вампира за руки. Тот изо всех сил попытался вырваться. Раньше у него это получилось бы. Но теперь они с Эрихом почти равны по физической силе. Эрих даже сильнее. И Эрих не отпускал. У него были холодные, бесцветные глаза. Он не прощал предательства и нападения со спины. Лорэлай зарычал, скалясь, изо всех сил стараясь всё-таки вонзить иглу. Камешек мерцал и переливался. Стало очевидно, что это ампула. Биолог догадался, с каким именно составом. Он держал вампира за руки и смотрел ему в глаза. Холодно и молча.
— Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — в отчаянии кричал Лорэлай, вырываясь и мотая головой. Изящная заколка слетела с волос, и хвост растрепался. Несколько волосинок прилипло к мокрым от слёз щекам.
Эрих вдруг понял, что в тот раз Мортэм всё-таки не лгал, это именно Лорэлай натравил зомби на него. И прочие интриги — всё Лорэлай. Всё он! Эриха хлестнул логический вывод — Лорэлай всегда хотел власти и до сих пор ненавидел Эриха за то, что тот не позволил ему уйти.
Эрих глухо зарычал, показав зубы, в одну секунду выхватил из руки Лорэлая замаскированный шприц и вонзил его в шею вампиру.
Лорэлай вздрогнул и ахнул. Мерцающая алая отрава неумолимо и быстро стекла по полой игле в его артерию.
— О… — очень тихо произнёс Лорэлай, схватившись за фальшивую булавку. Его глаза широко раскрылись и стеклянно уставились в лицо Эриху. Тот вдруг понял, что случилось.
— Лори! — вскрикнул Эрих, схватив вампира за плечи, тот медленно осел на пол, вздрагивая и хватая ртом воздух. С его губ упало несколько тёмных капель. Потом потёк ручеёк. Потом Лорэлай закричал. Коротко и слабо. От страха и отчаяния, а не от боли.
Эрих вырвал из его шеи проклятую иглу, подхватил вампира на руки и бросился из кабинета бегом. Скорее в лабораторию. Он должен успеть. Процесс разложения можно остановить. Но надо поторопиться. Лорэлай слишком долго был мёртвым, и состав расплавит его ткани за считанные минуты. Но если поторопиться… Быстрее, быстрее, быстрее!
Эрих бежал по коридору, прижимая к себе Лорэлая. Тот тихо шипел:
— Эрих… Эрих…
Что с его голосом. С его прекрасным голосом…
Лорэлай пытался царапаться из последних сил. Ненавидел до самого конца. Или же просто пытался вцепиться в своего создателя, как в последнюю надежду. А в глазах стоял ужас и отчаяние. Один из ногтей с едва слышным влажным хлюпаньем отошёл и остался на свитере Эриха, зацепившись за волокно.
Глаза мутнели, пока не превратились в желтоватые бельма, затянутые мелкой сеточкой проступивших сосудов. Его прекрасные глаза.
Эрих влетел в лифт, ударил кулаком по нужной кнопке и поудобнее перехватил Лорэлая. Прижал к себе, зашептал ему в висок:
— Лори, держись… Я всё исправлю… Я всё исправлю…