- А сюда никто не хочет идти, потому она со временем и разрушается. Время всё разрушает рано или поздно, причём довольно быстро, гораздо быстрее, чем люди думают.
- Ты хочешь сказать, что по дороге, ведущей к будущему, никто не ходит..., никогда?
- Почти никогда, так редко, что она успевает практически полностью исчезнуть. Потом приходит такой как ты и начинает её восстанавливать, но не может осилить, потому не доходит до конца, вот будущего и нет у людей. Никто не знает о его существовании, всё, что вы о нём знаете, просто вымысел. На этот раз мы с Георгием помогли немного тебе, сами положили последний камень, но хочу сказать, если бы это был не последний, то ТЕБЯ БЫ ЗДЕСЬ НЕ БЫЛО, ЗНАЙ ЭТО!
Они дошли вдвоём до дома и поднялись по ступенькам на террасу, уселись в кресла в тени.
- В доме есть подвал, прошу тебя, без меня туда не заходи, не надо, когда придёт время я сам тебя туда отведу, чтобы ты там встретился кое с кем.
- Ты обещал мне назвать моё имя.
- Да, обещал, это просто, но позволь узнать: зачем ты хочешь узнать своё имя? Из простого любопытства или по другим причинам?
Восьмой ничего не сказал, а только отвернулся в сторону и молча смотрел застывшим взглядом в пустоту.
Они вошли в дом и Владимир, пройдя по прямой через весь холл, на противоположной стене от входа открыл большую красивую дверь, они прошли в библиотеку, книжные шкафы располагались на балконе, идущим вдоль стен. Окон в ней не было, большой прямоугольный стол посередине, вокруг него несколько стульев. Внизу, под балконом, повсюду в разных углах и вдоль стен стояли диваны, кресла, они были расположены так, что сев в один из них человек как бы уединялся.
- Здесь всё прошлое, даже не настоящее. Должен признаться, что книг о будущем нет, на самом деле, не существует, есть книги о настоящем, перенесённым якобы в будущее, но самого будущего никто видеть и знать не хочет.
- Почему, смотри какое оно прекрасное, неужели это и есть наше будущее, как ты говоришь, но по правде сказать оно слишком похоже на настоящее, это действительно так!
- Ты сейчас, даже не осознавая этого, сделал большое для себя открытие, я всё больше убеждаюсь в правоте Георгия - ты не так прост, как кажешься на первый взгляд.
Владимир подошёл к одному небольшому шкафу, стоящему под лестницей, ведущей на балкон, достал из кармана своего балахона небольшой ключ и открыл его. В шкафу лежало на двух полках всего несколько книг, взяв одну из них он протянул её восьмому.
- Сейчас, открыв её, ты сделаешь первый свой шаг в будущее, запомни этот момент навсегда, как драгоценную минуту в твоей жизни, она может быть, как первой, так и последней.
Восьмой взял книгу с большим трепетом, руки дрожали, от волнения во рту пересохло. Он сейчас узнает своё имя, в это не верилось, но надежда, которая все годы теплилась в нём, может быть, сейчас раскроется. Он открыл книгу, вместо страниц с текстом на экране что- то серое мельтешило, какие-то отдельные кадры комнаты..., вдруг восьмой, неожиданно, оказался внутри книги, он сидит на руках у мамы, ему было года два или три, она несёт его на руках, он обнимает её за шею, а она целует его и смеётся..., - это он всё помнил.
- Смотри, Олежка, папа пришёл, пойдём скорее его встречать.
Навстречу от дверей шёл улыбающийся отец, подойдя к ним, он взял к себе на руки Олега и говорил что-то маме, а та смеялась, он начал подбрасывать его на руках и ловить, у Олега в полёте захватывало дыхание и он заливался от смеха и радости....
Олег захлопнул книгу, ноги подгибались, он весь дрожал и просто упал на стоящий рядом диван, слезы душили его, он не мог совладать с нахлынувшей на него лавиной чувств горя, одиночества и такой тоски по чему-то несбывшемуся - безграничной и невосполнимой потери в его жизни.
- Ничего, успокойся, будущее постигается именно так, тебе придётся с этим смириться.
- Почему их нет, за что, что мы такого совершили? Были наказаны? Кем?
- Ничего вы не совершали, они погибли в аварии, это случайность, а ты выжил, тебя взяли чужие незнакомые люди, а так как никто не знал, как тебя зовут и откуда ты, вот и записали, что ты незаконнорождённый.
- Ты хочешь сказать, что их просто убили, потому и я, как нечто запрещённое..., да?
Владимир молчал, только посматривал украдкой на Олега. Тот уже успокоился и стал как прежде собранным, угрюмым, как сжатая в напряжении пружина.
- Пойдём, посидим на террасе, выпьем кофе и подумаем кое о чём.
Они прошли на террасу, сели в кресла и сидели довольно долго, смотрели на море, пили кофе и молчали.
- Ты тогда пришёл к выводу, в беседе с Георгием, что мудрец не умирать готов, а жить много раз, чтобы познать сущность человека, правильно я понял тебя?
- Правильно.
- И вы тогда пришли к выводу, что между смертью и жизнью нет разницы, а между ними только что-то вроде завесы, которую переходят, но с потерей памяти, верно?
- Верно.
- Зачем ты строил дорогу? Я задавал тебе уже этот вопрос, что тебя толкало идти до конца?
- Не знаю и понять до сих пор не могу. Наверное, неизбежность, я это понял в то первое наше утро, когда кто-то сказал, что у него есть вопрос, он тут же упал, корчась в мучениях. Потом Георгий сказал, что больше всего я боюсь мучений, потому, наверное, и строил - от страха..., ведь за каждый промах наказание было неизбежным..., отказаться невозможно.
- Но ты же не умер, как хотел..., не ушёл, а остался, на что ты рассчитывал?
- Я спросил у мудреца, он мне дал ответ, потом я просто действовал, и считаю, что правильно поступил.
- О чём ты размышлял, прежде чем выбрал дверь, в которую войти в Храме?
- Я смотрел на следы, которые расходились от входа, и когда я увидел, что только один след идёт в сторону двери и не возвращается я принял решение. Это не был след босых ног и сандалий, которые я видел на ногах Смотрителей. Потом я увидел такой след от обуви на ногах Хранителя, с которым мы беседовали.
- Ты искал путь, с которого не возвращаются, да?
- Да, другое не имело смысла. Если выбрал цель, то о возвращении нужно забыть, иначе зачем она? Но у меня нет цели, потому у меня нет и жизни, я просто взял за основу то, что дал мне Георгий, указав направление дороги, он махнул рукой и сказал: восстанавливай дорогу, и я её восстанавливал, до последнего.
- Тебя до последнего держала вера Георгию, что это твой путь, почему?
- Его взгляд, в первый день! Взгляд полный ненависти и презрения..., но, на самом деле, это был мой взгляд, отражённый в нём, как в зеркале, я впервые увидел себя, полного ненависти и злобы к несправедливости этого мира... - я его ненавидел. А он нет! Мудрец тоже принимал этот мир таким, какой он есть, и я стал держаться за тот взгляд Георгия, который я всего лишь мгновение, но видел, как за путеводной звездой, как мореплаватель ориентируется, управляя кораблём в безграничном море, на Полярную звезду.
- В начале вас было тридцати человек, в конце ты остался один, ты хоть раз взглянул на тех, кто был рядом с тобой, хоть с одним из них ты познакомился или поговорил?
- Нет, они меня совсем не интересовали, не знаю почему, как будто их и не было.
- Я неспроста задаю тебе все эти вопросы, потому что то, что ты сейчас услышишь, ты будешь использовать в дальнейшем, как некий эталон своих намерений и поступков.
- Ты хочешь сказать, что это были не просто люди, а чем-то особенные? Для меня?
- Это был Ты!
- Что значит, Я?
- Это был ты, в разных своих жизнях, но из всех их выбраны были только те, где твоя жизнь оборвалась трагически. Они все пришли для того, чтобы помочь тебе, то есть себе, тем самым закончить свою оборванную жизнь - естественно.
- И все эти, казалось бы, жестокие удары Георгия, были, значит, исправлениями тех трагических моих смертей? Он выравнивал и продолжал мой путь, который когда-то прекратился..., оборвался..., они не закончены?
- Да, что-то в этом роде, можно сказать и так. Всё, что происходит в Мире сохраняется и есть, потому все твои жизни запечатаны в тебе - Ты и есть их жизнь, это необходимо и важно тебе понять, что для них ты их будущее, созданное их жизнями в их настоящем.
Владимир ушёл, а Олег долго ещё сидел и смотрел на море, на солнце, которое уже постепенно клонилось к закату. Вдруг высоко в небе Олегу показалось какое-то движение, он старался приглядеться, но было очень высоко, похоже, что это была птица, только, судя по крыльям, очень большая. Было странно то, что она ниоткуда не прилетела со стороны, а как бы спустилась сверху. Олег пошёл к берегу, чтобы поближе рассмотреть её, когда она будет пролетать над водой. Он подошёл и остановился от воды метрах в пятидесяти на возвышенности, но птицы нигде не было видно, как же он мог потерять её из вида, он не понимал. Вдруг неожиданно справа от него солнце заслонила чья-то тень, прямо перед ним из-за холма вылетела огромных размеров что-то похожее на белоснежную птицу. От такого резкого её появления Олег, от неожиданности, отпрянул назад и не сразу сообразил, что это было. Она расправила крылья и спланировала на берег, резко взмахнула ими и по песку пошла огромного роста белоснежная женщина, ростом она была не меньше десяти метров. Белые крылья были раза в два длиннее её роста, они были сложены за спиной и тащились за ней по камням, как белый шлейф. Олег от удивления застыл на месте, не веря своим глазам. Вдруг женщина подняла голову кверху и смотря ввысь закричала высоким сильным голосом что-то не членораздельное, как животное, звук нарастал, перейдя сначала в свист, а затем начал опускаться и утонул в низком глухом рокоте, от которого земля загудела. Олег, как заворожённый смотрел на неё, его буквально пригвоздило к земле. Тело у женщины было идеальной формы, но Олег отчётливо видел, что оно скорее, как у животного, как и её голос, сильное и жёсткое, а не мягкое и плавное, как у человека. Вдруг с неба от солнца стремительно стало приближаться ещё одно такое существо, но оно было чуть темнее и видимо значительно больше, оно опять скрылась за холмом, а потом также стремительно и неожиданно вылетело из-за него, скорость его была огромной. Женщина, увидев его, бросилась убегать по берегу, видимо спасаясь. Это существо резко сложило крылья, и Олег отчётливо увидел, что это был мужчина, такой же как женщина только раза в полтора выше и не белого, а золотистого цвета. Коснувшись ногами земли, не сбавляя скорости, он в два прыжка догнал женщину, схватил её руками, и они покатились в объятиях по песку, Земля загудела от удара их падающих тел, и сразу раздался яростный рёв рассвирепевшей львицы. Она вырвалась из его объятий и застыла сидя на корточках, опираясь о Землю руками, смотрела на мужчину, два огромных глаза на её лице светились невероятной, испепеляющей яростью. Мужчина стоял, чуть наклонившись на полусогнутых ногах и опираясь одной рукой о Землю, но его лицо, удивительно умное, внешне казалось абсолютно спокойным и непроницаемым. Видно было, что каждый нерв их тел напряжён до предела и готов к прыжку. Он внимательно выжидал, вдруг молниеносно бросился на неё и снова обхватил руками за торс, они покатились по земле, но в этот раз ей не удалось вырваться, рёв львицы, застигнутой врасплох, буквально парализовал Олега. Битва между ними была чудовищной силы, она вырывалась и извивалась в его объятиях, борясь за свою жизнь, как иступленная, звериный рёв переходил в крик, который она издала в начале. Олег немного оправившись побежал по возвышенности вперёд, чтобы поближе увидеть, что произойдёт дальше. Он лёг на землю в кустах и заглянул вниз с холма. Мужчина лежал на ней сверху полностью придавив её к земле и крепко держал руками, а женщина пыталась, уже ослабевшая, освободиться от него, но всё более слабела и, наконец, сдалась, издав высокий гортанный крик - звук отчаяния, она покорилась. Земля сотрясалась от их пульсирующих движений, Олегу казалось, что по земле бьют огромные молоты, сердце его от волнения готово было выпрыгнуть из груди. Они лежали некоторое время не шевелясь, тяжело дыша, и вдруг произошло то, что Олег никак не предполагал. Женщина лежала неподвижно на спине глядя в небо, вдруг медленно подняла свои огромные крылья вверх, повернулась к мужчине, обняла его руками и крепко всем телом прижалась к нему, а потом накрыла сверху его и себя крыльями, она смотрела в его лицо и целовала в губы, глаза, лоб, вокруг них начало появляться свечение, всё больше и больше. Олег смотрел на них сверху, она подняла голову и снова посмотрела вверх, её глаза светились бесконечным счастьем, любовью и торжеством. Свет от двух слившихся тел разливался по всему острову, захватив Олега, его всего буквально трясло от возбуждения, он выбрался из кустов и побрёл к дому, должно было быть уже совсем темно, но волшебный свет освещал весь остров.