Нехватка сохранившихся источников не позволяет окончательно решить вопрос о записи 1475 г. Но ее общий характер, сходный с аналогичными записями (1495 г. и др.), и наличие бесспорных бояр в ее тексте пока склоняют нас к признанию ее достоверной.
Итак, к 1475 г. в Думу вошли кн. А. В. Оболенский (умер в 1501 г.), кн. И. В. Булгак (умер в 1498 г.), кн. Д. В. Щеня (последний раз упомянут в 1515 г.), И. Б. и В. Б. Тучко Морозовы («поиманы» в 1485 г.), Ф. Д. Хромой (сошел со сцены в 80-е годы, во всяком случае до 1492 г.), Г. В. Морозов (до 1490 г.). Затем в 1476 г. боярином стал И. Ф. Товарков (до 1481 г. или даже до 1486 г.), а к 1479 г. — кн. Д. Д. Холмский (последний раз упомянут в 1493 г., но, может быть, жил еще в течение ряда лет) и Яков Захарьич (умер в 1510 г.).
Окольничими к 1475 г. стали А. М. Плещеев (до 1484 г.). и И. В. Ощера (до 1479 г.), к 1476 г., очевидно, Юрий Шестак (до 1489 г.). Новые пополнения в значительной степени являлись наградой за участие в присоединении Новгорода. Как можно заметить, в Думе 60—70-х годов XV в. незаметно еще преобладания титулованной знати.
В самом начале 80-х годов ряд бояр и окольничих попадает в опалу. В росписи 8 апреля 1483 г. (так называемая Поганая книга) перечислены послужильцы из распущенных дворов кн. И. Ю. Патрикеева, кн. С. И. Хрипуна Ряполовского, И. И. Салтыка Травина, И. Б. и В. Б. Тучко Морозовых, М. Я. Русалки Морозова, А. К. Шеремета и В. Ф. Образца. К ним надо добавить и послужильцев И. Д. Руна. С. Б. Веселовский считал, что опала произошла еще «перед 1481 г.», так как ее следы есть в духовной B. Б. Тучка, якобы умершего в 1481 г., а в духовной И. И. Салтыка (1483 г.) о ней нет и помину. Саму опалу Веселовский связывал с борьбой придворных партий, разгоревшейся во время стояния на Угре 1480 г.[1463] Но В. Б. Тучко был жив, во всяком случае до 1485 г., когда он попал в опалу, а его завещание не имеет точной датировки (явлено оно в 1497 г.).
Как установил Г. В. Абрамович, «Поганая книга» сохранилась в двух разновидностях.[1464] Первая представлена списком, хранившимся в делах Приказа тайных дел (датирована ошибочно издателями концом XVI в., на самом деле — конец XVII в.). Близок к нему список Бекетовской разрядной книги, приведенный Н. М. Карамзиным.[1465] Первый список датирован 8 апреля 1483 г., второй даты не имеет. Вторая разновидность восходит к выписи, сделанной в 1647 г. в связи с делом о бесчестии помещиков Вотской пятины С. Кашкарова и С. Муравьева. В настоящее время она известна в 30 с лишним списках (второй половины XVII—XVIII в.).[1466] Датируется этот вариант 17 июля (июня) 1483 г. По Абрамовичу, 8 апреля был издан указ, относящийся к роспуску дворов новгородских бояр. Указ 17 июля относился к послужильцам братьев Тучковых и, возможно, А. Шеремета. В настоящее время, когда не завершено текстологическое исследование памятника, наблюдения Абрамовича не могут считаться еще достаточно обоснованными.[1467]
Дума в 80-е—первую половину 90-х годов пополнилась боярами Юрием Захарьичем (боярин к 1483 г., последний раз упомянут в 1501 г.), кн. В. В. Шестуном (упомянут в 1485 г.), А. Ф. Челядниным (упомянут к 1499 г.), из окольничих — А. М. Плещеевым (к 1485 г., умер около 1491 г.). В начале 80-х годов боярином был А. Р. Хруль Остеев, а в 1482 г. — некий кн. Иван Васильевич (? Стрига).[1468] Возможно, боярином к 1485 г. был Н. Ф. Басенков (последний раз упомянут в 1490 г.).
Окольничими стали П. М. Плещеев (1487—1504 гг.), И. В. Чобот (около 1485—1490 гг., несомненно, в 1490 г. и до 1494 г.) и кн. И. И. 3венец Звенигородский (в 1490 г. до 1498 г.). Возможно, к 1491 г., но не позднее 1498 г. окольничим стал Данила Иванов (из рода Нетши). Судя по Государеву родословцу, окольничим был также И. И. Товарков. Число окольничих, таким образом, неуклонно возрастало. В 1491—1499 гг. их было каждый год примерно шесть человек.
Новые изменения в составе Думы обнаруживаются к концу 1495 г. и, возможно, связаны с торжественной поездкой Ивана III со своим двором в Новгород.[1469] Уже в 1494 г. боярином стал кн. С. И. Молодой Ряполовский, а с конца 1495 г. кн. В. И. Патрикеев и кн. Семен Романович Ярославский (во всяком случае, до 1504 г.). В 1498 г. из одиннадцати бояр пятеро происходили из семей князей Ряполовских и Патрикеевых. Родичем их (по женской линии) был и А. Ф. Челяднин. Бурный взлет влияния Патрикеевых и Ряполовских после успешно заключенного в 1494 г. мирного договора с Великим княжеством Литовским в конечном счете стал одной из причин, вызвавших впоследствии их падение.
К 1498 г. окольничими стали С. Б. Брюхо Морозов (примерно до 1508 г.), Т. М. Плещеев (вскоре после этого умер), И. А. Лобан Колычев (убит в 1502 г.), Г. Ф. Давыдов (к 1506 г. уже боярин), Г. А. Мамон (последний раз упомянут в 1509 г.)[1470] и И. В. Шадра (умер вскоре после 1509/10 г.). Спорен вопрос об окольничестве кн. Б. М. Турени. В целом же произошел очередной резкий скачок численности окольничих — до десяти—одиннадцати человек.[1471] Его соблазнительно связать с венчанием на великое княжество Дмитрия-внука в 1498 г.[1472] Как бы то ни было, он показывает тенденцию великокняжеской власти расширить круг ближайших советников, опереться на тех представителей старомосковской знати, которые вызывали особое доверие у Ивана III. Такая тенденция нашла отражение и в Судебнике 1497 г., где уже в заголовок внесены слова о том, «как судити бояром и окольничим». О суде окольничих упоминается и в статьях 1—7, 33, 69 этого памятника.
1463
РИБ. Т. 22. Стб. 27, 29—30; Самоквасов Д. Я. Архивный материал. М., 1905. Т. 1. С. 225; АСЭИ. Т. I. № 501, 612; Веселовский. С. 157, 158.
1465
РИБ. Т. 22. С. 18—31 (см.: ЦГАДА. Ф. 27 (Приказ тайных дел). 1500, № 4); Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1842. Кн. 2, т. 6. Примеч. 201.
1466
В том числе: ГБЛ. Ф. 205 (Собр. ОИДР). № 183. Л. 314—318, 329—330; Ф. 310 (Собр. Ундольского). № 812. Л. 209 об.—211 об.; Ф. 178 (Музейное собр.). № 734. Л. 191—193 об.; № 8973. Л. 226 об.—227 об., 228—229; Ф. 304. II (Собр. Троице-Серг. Лавры, доп.), № 18. Л. 110—113; № 15. Л. 26—33 об.; ЦГАДА. Ф. 181 (Рукописный отдел библиотеки МГАМИД). № 84. Л. 426—428; № 83. Л. 63—71; № 461. Л. 194 об.—199 об.; Ф. 197 (Собр. Малиновского). № 32; Ф. 196 (Собр. Мазурина). № 477, 822, 876; ГИМ. Собр. Уварова. № 1337 (6). Л. 627—630; Собр. Вахромеева. № 136. Л. 15—19; Музейское. № 2918. Л. 380—382; № 3257. Л. 483 об.—487; ГИМ. Отдел письменных источников. Ф. 342 (Барятинские). Д. 265; БАН. 34.5.15. Л. 68—75 об.; ГПБ. Погод. № 1623. Л. 85 об.—87 об.; P. IV. № 275; ЛОИИ СССР. Собр. Археографической комиссии. № 29. Л. 48 и след.; Ф. 13 (Колл. Русского археологического о-ва). Он. 1. Д. 147; Колл. 174 (Колл, актов до 1613 г.). Оп. 1. Д. 14; Собр. Лихачева. № 146. Л. 321—322. См. также: Прозоровский Д. Опись древних рукописей, хранящихся в Музее Русского археологии, о-ва. СПб., 1879. № 146, 147.
1467
В связи с незавершенностью исследования «Поганой книги» возникает вопрос, насколько можно говорить об опале и роспуске дворов Тучковых, И. Ю. Патрикеева и других бояр в 1483 г. Возможно, испомещение их послужильцев не было связано с роспуском. Во всяком случае, следов опалы в 1483 г. цвета московской знати обнаружить не удается: и И. Ю. Патрикеев, и Тучковы, и Русалка, и другие лица продолжали находиться при дворе и пользоваться расположением великокняжеской власти. Не является ли сведение о «роспуске» позднейшей (XVII в.) интерпретацией материалов писцовой книги Вотской пятины 1500 г.? Вопрос пока остается открытым.
1471
К этому времени были еще живы окольничие И. В. Чобот, П. М. Плещеев, П. Г. Заболоцкий и Данила Иванов (сошел со сцены вскоре после 1500 г.).
1472
О возвышении Дмитрия-внука с августа 1497 г. до конца 1498 г. см.: Каштанов. История. С. 88—95.