Если характеристика В.О. Ключевским методов собирания земель московскими князьями была довольно верной, то в его концепции оставалось совершенно неясным, почему те же причины не действовали в отношении иных княжеств, например лежавших на волжском торговом пути. Проблема образования единого Русского государства и формирования его территории подменялась у В.О. Ключевского рассмотрением причин возвышения Москвы.
Следом за В.О. Ключевским напечатал свою большую работу общего характера В.И. Сергеевич[100]. Один из ее разделов был посвящен характеристике государственной территории средневековой Руси.
Согласно В.И. Сергеевичу, территория является неотъемлемым элементом государства[101]. Поскольку для домонгольского периода характерной чертой было существование у восточных славян небольших государств — «волостей» (княжеств), территория каждой такой «волости» была скромной по своим размерам[102]. В.И. Сергеевич допускал, что первоначально территория «волости» совпадала с племенной территорией. Однако в «историческое время» (более точно В.И. Сергеевич его не определял) границы «волостей» уже не соответствовали племенным: одно племя могло населять ряд «волостей», а несколько разных племен — одну «волость»[103]. Административная структура «волостных» территорий, по представлениям В.И. Сергеевича, была однотипной. Центром «волости» являлся старший город. Городу подчинялись земли, иногда обширные. На этих землях вырастали пригороды. С усилением пригородов происходило выделение их в самостоятельные «волости»[104]. Так было, например на Северо-востоке с городом Владимиром, обособившимся от старших городов Ростова и Суздаля[105].
Если В.О. Ключевский пытался в духе своего понимания истории наметить какие-то экономические и социальные аспекты формирования древнерусской государственной территории, то В.И. Сергеевич даже не ставил этих вопросов, просто постулируя свои положения.
Возможно, что неудовлетворенность собственными определениями государства и его территории побудила В.И. Сергеевича в последующих переизданиях работы значительно расширить раздел о государственной территории средневековой Руси и уточнить дефиниции. Теперь В.И. Сергеевич приходил к мысли, что «Термин власть — волость" очень хорошо выражает юридическую природу государственной территории: все, что находится в пределах территории, состоит под одною властью, а потому и составляет одно государственное целое — волость»[106]. Не говоря о полном отсутствии и в более позднем варианте книги В.И. Сергеевича классового подхода (хотя бы в буржуазном его варианте) к изучению государства и его территории, данное им определение не выдерживает даже формальной критики: под одною властью может находиться и территория племени, но от этого она не станет государственной[107].
Дробление территории В.И. Сергеевич объяснял «естественным ростом пригородов», «стремлением членов княжеского рода… иметь независимое от других князей положение» (последнее, правда, приводило и к «соединению… волостей», поскольку само «стремление» выливалось в войны из-за земель) и любовью князей к своим детям, которые вынуждали их «нарушать требования разумной политики», назначая им уделы[108]. В последнем В.И. Сергеевич просто повторял Н.М. Карамзина.
В духе карамзинских воззрений трактовал В.И. Сергеевич и процесс консолидации государственной территории, видя в нем лишь отражение «стремления» князей «к образованию большого нераздельного государства»[109]. Княжеская воля преподносилась как основная причина крупного исторического явления.
107
Это различие учитывала более поздняя буржуазная теория государственного права, определяя государство как «союз, основанный на власти, не вытекающий из кровного родства или родового старейшинства». —