Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

По-видимому, в руках великих князей из московского дома Углич оставался и после смерти Ивана Даниловича. Может быть, какой-то перерыв наступил в 1360–1362 гг., когда великокняжеский владимирский стол занимал суздальский князь Дмитрий Константинович. После утверждения во Владимире в 1362 г. Дмитрия Ивановича Московского, объявившего великое княжество своим наследственным владением, такая же судьба постигла, вероятно, и Углич. Во всяком случае, боровшийся за Владимирское великое княжество с Дмитрием Московским тверской князь Михаил Александрович в 1371 г. сжег Углич[1735], что говорит о распространении власти князя Дмитрия на этот город. А в духовной грамоте 1389 г. Дмитрий Донской уже законодательно закрепил Углич и углицкую территорию за своим потомством[1736].

Никаких данных о размерах и пределах Углицкого княжества в XIV в. в распоряжении исследователей нет. Можно лишь указать на восстанавливаемую по сведениям XV — начала XVI в. часть углицко-тверского рубежа, видимо, имевшего значительную древность.

* * *

С севера и северо-востока к землям Ростова и Углича примыкала территория Ярославского княжества. В XIV в. это княжество было самым значительным из всех, на какие распалась древняя отчина Константина Всеволодовича. Не случайно, что именно здесь во второй половине XIV в. был основан Романов[1737] — единственный город в пределах бывших Константиновых владений, поставленный в послемонгольское время[1738].

В существующей литературе характеристика ярославской территории в XIV в. основывается главным образом на сведениях родословных книг. Дело в том, что росписи ярославских князей содержат их прозвища, которые нередко происходили от географических названий, и это позволяло определить входившие в состав Ярославского княжества и с течением времени становившиеся удельными владения местных князей. Есть в росписях и прямые упоминания ярославских уделов.

Основываясь на родословных книгах, исследователи приходили к выводу о том, что Ярославское княжество было единым до начала третьего десятилетия XIV в. В 1321 г., когда умер ярославский князь Давыд Федорович[1739], княжество распалось. Старший сын Давыда Василий остался княжить в Ярославле, а младший Михаил перешел в Мологу[1740]. При детях Василия Давыдовича Василии, Глебе и Романе Ярославское княжество раздробилось еще более. Василий наследовал отцу, Глеб и Роман получили уделы, расположение которых устанавливалось уже по прозвищам их потомков[1741].

Однако родословные росписи ярославских князей являются источником поздним, а потому не вполне надежным при воссоздании процесса развития и членения государственной территории Ярославского княжества в XIV в. Необходима корректировка данных росписей свидетельствами летописных сводов и актов, а в отдельных случаях — и синодика московского Успенского собора, сообщающего прозвища некоторых ярославских князей[1742].

Известия летописей заставляют внести поправки прежде всего в представление о раннем феодальном дроблении ярославской территории. Хотя умерший в 1299 г. Федор Ростаславич Черный имел двух сыновей, Давыда и Константина, последний, по-видимому, княжеского стола не занимал[1743]. Ярославль принадлежал одному Давыду Федоровичу. О старшем сыне последнего, Василии, имеется несколько известий в летописных сводах. В 1340 и 1342 гг. Василий Давыдович вместе с другими русскими князьями ездил в Орду, очевидно, для получения или подтверждения там ярлыка на свое княжество[1744]. Зимой 1340/41 г. он участвовал в общерусском съезде в Москве и походе на Торжок[1745]. Перечисленные политические акции, в которых выступал Василий Давыдович, по меньшей мере говорят о том, что именно этот князь стоял во главе Ярославского княжества. Если к сказанному добавить, что Иван Калита выдал за князя Василия свою дочь Евдокию [1746], то первенствующее положение старшего сына Давыда Федоровича в ярославском княжеском доме станет вполне очевидным. Поэтому естественным будет предположение о сосредоточении в руках князя Василия власти над всей территорией Ярославского княжества.

1735

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 96.

1736

ДДГ, № 12, с. 34. Углич был выделен четвертому сыну Дмитрия Донского, Петру.

1737

Согласно родословному преданию, г. Романов был основан ярославским князем Романом Васильевичем: «той Романов городок поставил». — БАН, 17.15.19, л. 256об.

1738

Романов (по-видимому, именно Романов на Волге) уже упоминается в известном списке «А се имена всѣм градом Рускым, далним и ближним» (НПЛ, с. 477). Список составлен в 1394–1396 гг. и в качестве приложения входил, вероятно, уже в свод 1409 г. митрополита Киприана (Наумов Е.П. К истории летописного «Списка русских городов дальних и ближних». — В кн.: Летописи и хроники. М., 1974, с. 157, 163). Следствием недосмотра является мнение, будто Романов в названном Списке не упоминается (Сахаров А.М. Города Северо-Восточной Руси XIV–XV веков. М., 1959, с. 57).

1739

ПСРЛ, т. 1, стб. 530; Насонов А.Н. Летописный свод…, с. 300. В последнем источнике известие о смерти Давыда Ярославского ошибочно повторено еще под 6821 г. (Там же, с. 299).

1740

В одном из древнейших родословцев сказано, что Михаил «сел на уделе на Молозе» (БАН, 17.15.19, л. 256об.)

1741

Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 84, 88–89, 102.

1742

ГИМ, Синод., № 667. Текст издан Н.И. Новиковым. — Древняя российская вифлиофика. 2-е изд.  М., 1788, ч. 6, с. 420–506. Следует иметь в виду, что записи синодика, содержащие княжеские прозвища, сделаны не ранее 20-х годов XVI в. Ср.: ГИМ, Синод., № 667, л. 62 (упоминание князя Ивана Даниловича Пенкова).

1743

Никаких намеков на княжение Константина Федоровича в источниках нет (Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 84). Предположение А.И. Марковича о правлении Константина в Ярославле не может быть подкреплено фактами (Маркович А.И. Ярославские князья в Московском государстве. — В кн.: Труды VII Археологического съезда. М., 1891, т. 2, с. 83).

1744

НПЛ, с. 351; ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 54.

1745

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 53.

1746

При описании событий 1339 г. Иван Калита назван «тестем» Василия Ярославского (НПЛ, с. 350. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч., с. 293). Имя жены Василия Давыдовича, очевидно дочери Калиты, приводится в летописном известии 1342 г., сообщающем о ее смерти: «преставися княгиня Овдотья Васильева Давыдовичя, князя Ярославского» (ПСРЛ, т. 18, с. 94).