Д.А. Корсаков намеревался в дальнейшем «изложить историю всех остальных княжеств земли Ростовско-Суздальской»[84], но свое намерение не осуществил. Между тем монографическое изучение каждого крупного княжества Северо-Восточной Руси XIII–XV вв. позволило бы определить, как изменялась территория такого княжества, выявить местные особенности в ее дроблении и консолидации и т. д. Однако и по сегодняшний день таких монографий почти нет.
Среди опубликованных следует отметить книгу В.С. Борзаковского о Тверском княжестве[85]. Несколько десятков страниц своего исследования В.С. Борзаковский посвятил образованию территории этого княжества, локализации его городов и сел, определению границ[86]. Для решения названных вопросов он привлек не только летописные данные, списки населенных мест и карты XIX в., но и договорные грамоты, родословные книги, актовый материал XIV–XVI вв. Благодаря этим источникам В.С. Борзаковскому удалось локализовать большинство поселений, наметить довольно точно границы Тверского княжества, особенно на востоке, указать ряд тверских уделов. Однако слабое представление о генеалогии летописных сводов не позволило ему анализировать древнейшие летописные записи, содержащие сведения о тверской территории; акты были привлечены В.С. Борзаковским выборочно, а договорные грамоты исследованы не всегда тщательно. В итоге характеристика территории Тверского княжества на протяжении XIV–XV вв. получилась статичной. Поэтому тенденций происходивших в княжестве территориальных изменений В.С. Борзаковский выявить не сумел.
В 80-х годах XIX в. в русской исторической, а также историкоюридической литературе появился ряд работ, авторы которых попытались иначе, чем прежде, осмыслить вопросы зарождения и развития на Руси государственной власти, в том числе и зависимой от этой власти территории.
Почин сделал В.О. Ключевский, который в своей докторской диссертации предложил новое объяснение происхождения древнерусской государственной территории. По его мнению, под влиянием успехов промысловой и торговой деятельности населения на территории, занятой восточнославянскими племенами, начали появляться города, которые стягивали к себе мелкие местные рынки[87]. В результате образовались городские «промышленные округа», уже не совпадавшие с племенными территориальными делениями[88]. Наиболее интенсивно процесс этот шел в VIII— первой половине IX в. Но в первой же половине IX в., когда поколебалась власть Хазарского каганата над восточными славянами, города вынуждены были «собственными средствами восстановлять и поддерживать свои старые торговые дороги» к приморским рынкам[89]. Торговый город вооружился и подчинил себе промышленную округу[90]. «Торговый вооруженный город стал узлом первой политической формы, завязавшейся среди восточных славян на новых местах жительства», — утверждал В.О. Ключевский[91]. А области городов, по его мнению, «легли в основание областного деления, какое видим на Руси впоследствии, в XI и XII в.»[92] На Северо-Востоке древнейшими центрами таких областей были Ростов и Белоозеро[93]. Так разом объяснялось и зарождение государственной территории, и ее эволюция.
Но предложенное В.О. Ключевским толкование этих процессов было неверным. Материал о мелких сельских торжках VIII–IX вв. и их связях с крупными городами восточных славян отсутствовал. Мысль ученого спаяла разнородные явления древнерусской жизни IX–XII вв. и искусственно выстроила их в единый логический ряд[94]. Так возникла «торговая» теория происхождения Русского государства и его территории[95].
Позднее в «Курсе русской истории» В.О. Ключевский продолжил характеристику государственной территории Северо-Восточной Руси. Он дал конкретный перечень княжеств, на которые в XIII–XIV вв. распалась территория древнего Ростовского княжества[96]. Перечень этот был не совсем полон и не вполне точен [97], но давал представление о процессах территориального дробления в Волго-Окском междуречье.
В «Курсе…» В.О. Ключевский коснулся также причин другого крупного явления истории средневековой Руси — консолидации земель на Северо-Востоке. Возвышение Москвы, объединение русских земель под властью ее князей он объяснял исключительностью географического положения Московского княжества, лежавшего на важных торговых путях, а потому быстро богатевшего, и принадлежностью московских князей к младшей линии потомков Александра Невского[98]. Последнее обстоятельство закрывало, по мнению В.О. Ключевского, Даниилу Московскому и его сыновьям лествичное восхождение к великокняжескому столу во Владимире, который получали представители старших линий, а потому заставляло действовать московских князей решительно и нетрадиционно. Располагавшие крупными денежными средствами, правители Москвы широко скупали земли соседей, захватывали их силой и дипломатическим путем с помощью Орды, заключали неравноправные служебные договоры с местными князьями, брали под свой контроль территории, освоенные московскими переселенцами[99]. Таковы были, по В.О. Ключевскому, причины и способы расширения московскими днязьями подвластной им территории.
90
Там же, с. 24. В.О. Ключевский указывал на несколько путей подчинения городу округи: город завоевывал округу; население округи добровольно подчинялось городу, находя там «убежище и защиту в случае опасности»; иногда имело место и то и другое одновременно. — Там же.
94
В издании 1883 г. В.О. Ключевский сам писал о том, что «может показаться странным такое торговое происхождение русского государства» (
95
Рассуждения о торговом возникновении древнерусского города и последующем завоевании им своего «промышленного округа» нужны были В.О. Ключевскому для объяснения участия «старцев градских» в боярской думе Киевской Руси.
97
В.О. Ключевский не указал Городецкого княжества, выделившегося из состава Владимирского после 1263 г., и ошибочно приписал Бохтюжское княжество к числу ярославских уделов. — Там же, с. 355.