Выбрать главу

Этот начальный период в истории централизованного государства является, к тому же, наиболее сложным, поскольку он сочетал в себе черты прежней сеньориальной, частно-правовой власти короля с новым, публично-правовым характером монархии[2]. Сосуществование и борьба этих двух начал стали стержнем процесса государственного строительства.

2. Основные тенденции и современно состояние историографии проблемы

Страна «классической бюрократии», Франция всегда пристально исследовала историю формирования своего государства, что превратило эту область историографии в доминирующую парадигму французской национальной школы. Французская монархия служит также эталоном складывания сильной королевской власти, и, как следствие, ее изучение стало способом осмысления монархической формы правления во всей западноевропейской медиевистике[3]. Анализ этой историографии достоин стать темой специального исследования, и не одного. В этой связи приходится наметить лишь основные линии развития историографии государства во Франции, выделив те направления и идеи, которые повлияли на избранный ракурс исследования.

Предваряя историографический обзор, считаю необходимым сделать два общих замечания. Во-первых, нет нужды ныне подробно доказывать тесную взаимосвязь между избираемым историком ракурсом исследования и современными ему запросами общества. Признанная поначалу как познавательный стимул историков, она была со временем дискредитирована, породив известный «научный пессимизм»[4]. Вызовы постмодернизма и «крушение идеологий» заставили задуматься над интерпретационными схемами самих историков и включить самого исследователя в структуру его исследования[5]. «Лингвистический поворот» сделал акцент на дискурсе историка, который стал восприниматься как «интерпретатор интерпретаторов», как создатель на основе имеющихся в его распоряжении источников собственной субъективной концепции истории. Сложившееся на этой основе направление именуется «медиевализмом» (в англо-американской традиции) или «политическим медиевизмом» (в традиции немецкой).

Каждый новый поворот в историографии нашей темы так или иначе был связан с политическими и общественными настроениями, влияющими на позицию и самого историка, осознавал он это или нет. В историографическом обзоре этот аспект будет опущен ввиду его эпистемологической самостоятельности. Однако взаимосвязь между выбором историка и общественными запросами отнюдь не детерминирует научное качество исторического исследования, напротив, напоминает об относительности каждой добытой историком «правды» и ценности всякого пути к истине[6].

Куда важнее понять — и это второе замечание, — как общественные настроения или открытия в других науках отразились на изменении и углублении самого предмета истории, как они влияли на эпистемологию и меняли не только ракурсы исследования, но и сами объекты исследовательского внимания историков, и о чем в большей степени пойдет далее речь.

Научные исследования по истории государства, его институтов и служителей начались во Франции с трудов историков периода Реставрации, Июльской монархии, Второй Империи и Третьей Республики. Наряду со сменой методологий, ракурсов и дискурсов, будучи врагами генерализации и «маньяками» источников, эти историки концентрировали свое внимание на складывании королевской администрации. Так на свет появились ставшие отныне классическими труды по истории Королевского совета, Парламента, Канцелярии и других институтов Французской монархии, так был введен в научный оборот основной массив архивных источников[7]. Благодаря новой философии истории и целенаправленным поискам в изысканиях О. Тьерри, Ф. Гизо и других историков истоков «успеха третьего сословия» в Средневековье, взгляд на французскую монархию как на «союзницу» буржуа, рука об руку с которыми ею был «похоронен феодализм», долгое время определял предмет исследований, в том числе и с целью эти взгляды опровергнуть[8]. Главной идеей, объединявшей работы тогдашних историков разных направлений, являлось признание ценности созданных при монархическом государстве институтов власти, которые пережили монархию и стали стержнем национального единства страны. Не менее значимо восприятие ими облика служителей королевской власти. Если исследователи в традиции Тьерри видели в них «лидеров буржуазии», навязавших новые идеи складывающемуся государству, то их оппоненты, акцентируя роль самих французских королей в деле «разрушения феодализма», в данном пункте оказались полностью с ними согласны[9]. Пусть эти историки и преувеличивали роль легистов в построении монархии или тенденциозно оценивали их вклад, нельзя не отметить, что с самого начала история государства рассматривалась во Франции в тесной взаимосвязи с историей служителей короны, будь то коллективные портреты корпораций или биографии отдельных ярких представителей этой политически и социально значимой группы[10]. В этом смысле появление в историографии второй половины XX в. «человеческого измерения» истории является, как и многие новшества, хорошо забытым старым.

вернуться

2

О специфике этого периода и его характерных чертах первым заговорил Б. Гене, выделив в качестве особого типа государства. См.: Guenée В. L'Occident aux XIVе et XVе siècle. Les États. P., 1993. P. 78–82.

вернуться

3

По меткому наблюдению Г. Далдера, труды по политической истории Европы написаны в терминах, которые при ближайшем рассмотрении оказываются формализованным анализом именно французского варианта развития. См.: Daalder H. Centres, bureaucraties et le développement des gouvernements démocratiques stables // Visions sur le développement des Etats européens. Théories et historiographies de l'État moderne: Actes du colloque organisé par la Fondation européenne de la science et l'École française de Rome. Rome, 18–31 mars 1990 / Éd. par W. Blockmans, J.-Ph. Genet. Rome, 1993. P. 73. См. также: Carbonell Ch.-O. Les origines de l'État moderne: les traditions historiographiques françaises (1820–1990) // Ibid. P. 297–312. (В дальнейшем по всем главам работы повторные ссылки на источники и труды медиевистов будут приводиться в сокращенном виде для экономии места; полные названия представлены в разделе «Библиография».)

вернуться

4

О нынешнем «кризисе» оптимизма см. в частности: Копосов Н.Е. Хватит убивать кошек! Критика социальных наук. М., 2005; Chartier R. Au bord de la falaise. L'histoire entre certitude et inquétude. P., 1998; Guerreau A. L'avenir d'un passé incertain: Quelle histoire du Moyen âge au XXI siècle. Р., 2001.

вернуться

5

Об этих заданных схемах интерпретации в традиции Э. Трёльча наиболее убедительно написано в исследовании: Копосов Н.Е. Как думают историки. М., 2001.

вернуться

6

В своем анализе развития социальной истории Франции в исторической науке второй половины XX в. П.Ю. Уваров в значительной мере уделил внимание этим подспудным, нередко политически мотивированным интенциям историков. См.: Уваров П.Ю. Франция XVI в.: Опыт реконструкции по нотариальным актам. М., 2004. С. 23–70.

вернуться

7

Aubert F. Histoire du Parlement de Paris de l'origine à François I. T. I: Organisation. Compétence et attributions. P., 1894: Idem. Le Parlement de Paris de Philippe le Bel à Charles VII (1314–1422): 2 vols. P., 1887–1890: Borreîi de Serres L. Recherches sur divers services publics du XIII au XVII siècle: 3 vols. P., 1895–1909: Ducoudray G. Les origines du Parlement de Paris et la justice aux XIIIe et XIVe siècles. P., 1902: Maugis E. Histoire du parlement de Paris. Dès avènement des rois Valois à la mort d'Henri IV: 3 vols. P., 1913–1916: Morel O. La grande chancellerie royale et l'expédition des lettres royaux de l'avénement de Philippe de Valois à la fin du XIVe siècle (1328–1400). Р., 1900: Ialois X. Étude historiques sur le Conseil du Roi. Р., 1886; Viard J. La Cour au commencement du XIVe siècle BEC. 1916. T. 77. P. 74–87: VioIIet P. Histoire des institutions politiques et administratives de la France. P., 1903. T. 3.

вернуться

8

Об основных этапах историографии средневекового государства во Франции см. подробнее: Guenée В. L'histoire de l'État en France à la fin du Moyen Age vue par les historiens français depuis cent ans RH. 1964. T. 232. X 10–12. P. 331–360.

вернуться

9

Boutaric E. La France sous Philippe le Beclass="underline" Étude sur les institutions politiques et administratives du moyen âge. R. 1861: Luce S. Le principe électif, les traductions d'Aristote et les parvenus au XIX siècle Luce E. La France pendant la guerre de Cent ans. R. 1890. P. 179–202.

вернуться

10

Aubert F. Les huissiers du parlement de Paris, 1300–1420 // BEC. 1886. XLVII, N 4. P. 370–393; Carolus-Barré L. Le cardinal de Dormans, chancelier de France «principal conseiller» de Charles V d'après son testament et les Archives du Vatican // Ecole française de Rome: Mélanges archéologiques et historiques. 1935. T. 52. P. 314–365; Delachenal R. Histoire des avocats au Parlement de Paris. 1300–1600. P., 1885; Gravier H. Essai sur les prévots royaux du XIe au XIVe siècle // NRHD. 1903. T. 27. P. 539–574, 648–672, 806–874; Guillos A. Recherches sur les maîtres des requêtes de l'Hotel des origines à 1350. Р., 1909; Merlet L. Biographie de Jean de Montagu, Grand Maître de France (1350–1409) // BEC. 1852. T. 3. P. 248–284.