В процесс институционального оформления включилась и служба хранителей вод и лесов в королевском домене. Она относилась к традиционным домениальным службам, однако в ее природе также имелась двойственность. Как известно, большинство королей из династии Капетингов принадлежали к заядлым охотникам, а посему были крайне заинтересованы в хорошем состоянии своих домениальных лесов. В то же время, королевские леса служили источником доходов казны: от продажи древесины для обогрева и строительства, от предоставления прав на выпас свиней, быков, овец, права собирать желуди и т. д. Вначале при Филиппе Августе контроль за состоянием вод и лесов осуществляли бальи и сенешали, затем при Филиппе Красивом появились «ревизоры вод и лесов», наконец возникли постоянные должности мэтров вод и лесов с широкими управленческими и судебными полномочиями[308]. В силу этого они имели двойное подчинение. В состав Дома короля входил главный егермейстер (maître de la Vennérie), a подчиненные ему служители, именовавшиеся «мэтрами вод и лесов» и назначаемые Королевским советом, отправляли суд Мраморного стола с конца XIII в. и подчинялись Палате счетов.
Наконец, в правление Карла V Мудрого инстанция получила законодательное оформление: в большом ордонансе о службах Дома от 27 января 1360 г. мэтры вод и лесов фигурируют уже как автономные чиновники; затем указ от 22 августа 1375 г. и регламент от сентября 1376 г., составленный мэтрами Палаты счетов, уточнили структуру и компетенцию ведомства вод и лесов[309]. Королевский домен был разделен на несколько округов, закрепленных за каждым из мэтров, которые должны были постоянно их инспектировать[310]. В подчинении мэтров вод и лесов находилась целая армия служителей: сержанты, садовники, хранители, лесники и их наместники. Судебные прерогативы органа заключались в суде первой инстанции и в разборе апелляций на решения местных судов. К началу XV в. сохранилось двойное подчинение мэтров вод и лесов Палате счетов и коронному чину — «суверену, мэтру и генералу реформатору», соединявшее Дом короля и Дворец[311].
Завершающим штрихом к картине складывающихся ведомств и служб короны Франции служит институт ревизоров — следователей (enquêteurs) и реформаторов (reformateurs). Истоки службы ревизоров одни исследователи находят в missi dominici эпохи Каролингов, а другие — в «каноническом визите» и в созданной папой Григорием IX в 1233 г. инквизиционной процедуре[312]. Новые принципы службы, что знаменательно, были выработаны на основе проведенной с января 1247 г. в течение полутора лет ревизии деятельности всех служителей короны Франции. С этого времени во французском политическом лексиконе надолго закрепляется слово «преобразование» (reformatio) в качестве легитимации административных нововведений, а ревизии сделались надежным инструментом государственного строительства[313].
Идея реформирования, означавшего возвращение к норме, очищение от грехов и злоупотреблений, воплотилась в регулярные инспекции-ревизии королевской администрации. Для их осуществления требовались особые служители: так следователи эпохи Людовика IX Святого превратились в реформаторов, а с 1320 г. — в генеральных реформаторов королевства[314]. Высокий статус этих должностных лиц определялся объемом власти, которой наделял их король, решать дела в судебной, финансовой и военной сферах. Они могли также смещать, заменять и наказывать по своему усмотрению провинившихся чиновников.
Комиссары-реформаторы превратились с правления Филиппа Красивого в «глаза и уши» королей. Вначале они ездили в комиссию по двое, обычно мирянин и клирик, чтобы контролировать друг друга и чтобы никто из виновных не избежал королевского возмездия, ссылаясь на ненадлежащий статус судей. Комиссии эти были, однако, не слишком оперативными: ревизоры имели возможность годами жить в «ревизуемой» провинции; к тому же, их решения могли быть столь же произвольными, что и у проверяемых королевских чиновников, с той разницей, что на них уже нельзя было апеллировать. Их излишнее рвение в наказании злоупотреблений подчас граничило с превышением полномочий.
308
Les eaux et forêts du XIIe au XXe siècle. R. 1990. P. 51–53;
309
Эти меры диктовались нуждами войны: воссоздания французского флота и строительства оборонительных укреплений, для которых требовался строительный материал (Les eaux et forêts… P. 55–56).
310
В Нормандии, «где больше всего лесов», имелись два мэтра, в области Орлеаннэ — один, еще два мэтра курировали Бри, Шампань, Иль-де-Франс и Пикардию. Лангедок был в связи с господством там англичан исключен в этот момент из управления. См.: ORF. VI. 141–142, 222–237.
311
В ордонансе от 7 января 1401 г. деление домениальных земель несколько изменилось: появился мэтр для Лангедока; Нормандия и Пикардия находились в ведении трех мэтров вод и лесов, еще двое курировали Иль-де-Франс, Шампань, Бри и Турень; появился особый служитель и для Сентонжа (ORF. VIII. 416 (N 16)).
312
См.:
313
О значении слова reformatio см.:
314
«reformateurs généraux du royaume» (