В указе от 13 июля 1381 г. число казначеев возросло до четырех, и впервые упоминаются вспомогательные службы клерков[366]. Штатные обязанности служителей Казначейства зафиксированы в указе от 9 февраля 1388 г.: один казначей пребывает в Бюро, а трое других инспектируют домен, двое «в области Франции» и один в Лангедоке. Клерки не упоминаются, зато есть кассир (названный argentier)[367]. Регламент «мармузетов» от 11 марта 1389 г. возвращал прежнюю структуру: трое казначеев, один в Бюро, двое в инспекциях, не деля домен между собой на зоны ответственности[368]. Казначей, постоянно находящийся в Бюро ведомства в Париже, обладал судебными функциями, о чем свидетельствует наименование должности — «казначей по делам суда» (trésorier sur la Justice). Это вызывало конфликт компетенций Казначейства и Палаты счетов и регулярные упразднения этой должности. Сначала в указе от 4 июля 1404 г., а затем от 7 января 1408 г. ведомство казны было сведено к двум казначеям, «сведущим в делах суда и финансов», а пост «казначея по делам суда» упразднен. Так ведомство казны переходит под власть Палаты счетов, которая не только призвана разрешать все возникающие споры, но и буквально контролировать работу казначеев, ежемесячно проверяя состояние казны, доходы и расходы[369].
Конфликт компетенций двух инстанций стал, видимо, решающим фактором, поставившим пределы росту численности Казначейства: до конца исследуемого периода она, по сути, не изменится: двое казначеев, меняла и клерк-контролер. Скромный штат и ограниченная компетенция провоцировали периодические упразднения учреждения, а регулярные восстановления не смогли придать ему веса. Лишь в конце исследуемого периода Казначейство едва достигло первоначальной численности: реформа при Карле VII разделила домен на четыре округа, во главе которых стояли теперь казначеи, а указ Людовика XI от 4 августа 1463 г. апеллирует к незапамятной традиции существования четырех казначеев[370]. Таким образом, Казначейство так и не вышло за рамки, изначально очерченные ей внутри Королевской курии, не получив широких публично-правовых, в особенности судебных, полномочий.
В значительной степени аналогичной оказалась и эволюция другого ведомства, связанного со сферой финансов — Монетной палаты. К середине XIII в. в ней состояли четверо служителей, именовавшихся генералами-мэтрами монет. Поскольку чеканка монеты относилась к сфере сеньориальных прав короля, достаточно рано переданных в ведение Палаты счетов, то и возникающие в этой сфере споры и судебные иски также были отнесены к компетенции этой палаты, куда должны были приглашаться мэтры монет для консультаций. Отсутствие публично-правовой компетенции, особенно судебной функции, и стало тем фактором, который лимитировал рост штата монетного ведомства. Разумеется, оно, как и всякая другая королевская инстанция, имело тенденцию обрастать все большим числом служителей, но ему так и не удалось в исследуемый период существенно увеличить свою численность, постоянно возвращаемую королевскими указами к первоначальному числу.
В первом же указе о монетном ведомстве, в котором фигурирует численный состав, речь идет, как обычно, о его сокращении: 18 сентября 1357 г. число генералов-мэтров монет определяется четырьмя (их имена перечислены), а все остальные служители отстраняются[371]. Однако в общем регламенте о численности королевских служб от 27 января 1360 г. новое сокращение фиксирует удвоение штата ведомства. Теперь в Монетной палате должно быть «всего лишь» восемь генералов-мэтров монет (шесть для Лангедойля и два для Лангедока), а кроме них упоминаются службы одного клерка и двоих хранителей «обеих монет», т. е. золотой и серебряной[372]. Но уже через год, в указе от 21 апреля 1361 г., штат меняется: число генералов-мэтров монет сократилось до шести, зато хранителей монет стало четыре (по двое в Париже и Руане)[373]. Стагнация штата приводит к задержкам в работе, и для решения накопившихся дел король в тот же год назначил двоих генералов-реформаторов монет с широкими полномочиями в столице и по всему королевству[374]. А в самом ведомстве одновременно производится сокращение и структурная реорганизация. По указу от 27 сентября 1361 г. штат генералов-мэтров монет вновь сведен к шести служителям, и за каждым закрепляются определенные участки работы: двое становятся хранителями монет, двое занимаются проверкой счетов и еще двое — проверкой правильности выплат денег из сундуков с золотой и серебряной монетой[375]. С этого времени численность Монетной палаты надолго не изменится, хотя в ней и будут производиться реорганизации. Количество в шесть генералов-мэтров подтвердят несколько указов, причем во всех случаях речь будет идти об их сокращении[376]. Правда, указом от 10 августа 1374 г. создается еще одна должность — контролера всех монетных дворов королевства, но она являлась своего рода комиссией, т. е. временной и ограниченной определенными задачами службой, сродни генералам-реформаторам[377]. Количество генералов-мэтров монет при «мармузетах» по общему регламенту о службах домена от 1 марта 1389 г. вновь увеличивается до восьми (те же шестеро для Лангедойля и двое для Лангедока)[378]. Однако после падения «мармузетов» состав Монетной палаты был возвращен аж к своему изначальному числу — к четырем генералам монет, «как издавна и было»[379]. Правда, из текста ордонанса от 7 января 1408 г. явствует, что генералов монет снова шестеро, и решено по мере освобождения должностей их не замещать и таким способом восстановить «освященное традицией» число служителей ведомства[380]. Два ордонанса (20 июля и 24 сентября 1414 г.) учреждают сначала троих, а затем еще четверых (всего семерых) комиссаров для «управления монетой», наделенных властью над генералами-мэтрами монет[381].
366
ORF. VI. 605. Уже с 1340 г. казначеям в Бюро помогали один клерк и один кассир, именовавшийся «менялой Сокровищницы». См.:
368
Характерно, что. согласно указу, в Казначействе служат на тот момент четыре человека, и для приведения численности ведомства к «освященной традицией» норме предписывалось не замещать должность, которая первой освободится (ORF. VII. 236–239).
370
Этими регионами были Лангелойль, Лангедок. Нормандия и «за Сеной» (
371
ORF. III. 182. Надо иметь в виду, что указ издан в период острейшего политического кризиса в связи с поражением в битве при Пуатье в 1356 г. и критикой, в том числе и монетного обращения в королевстве.
372
ORF. III. 387, 392. Любопытно при этом, что в списке принесших клятву по этому указу помимо клерка фигурируют пять генералов-мэтров монет, причем всего один из них «для области Лангедока», следовательно, остальные должности будут замещаться позднее.
375
ORF. III. 523–524. Как видим, должности хранителей (раньше их было четыре), теперь включены в состав ведомства, которое из-за этого сокращается почти вдвое.
376
Указы от февраля 1379, 13 июля 1381, 9 февраля 1388 гг. (ORF. VI. 383; 605; VII, 175). Вот как выглядела реорганизация по указу 1379 г.: из шести генералов монет трое должны были постоянно находиться в Париже, а остальные трое — инспектировать монетные дворы по всему королевству.
378
ORF. VIL 242 (N 25). Поскольку эта численность устанавливается поименным принесением клятв восемью генералами-мэтрами монет, речь идет, как обычно, о сокращении.
380
ORF. IX. 285. Но и спустя годы, кабошьенский ордонанс будет вновь взывать к давней традиции и восстанавливать численность в четыре генерала-мэтра монет. См.: Ordonnance са-bochienne. P. 37.
381
ORF. X. 216–217. 221–223. Среди назначенных — весьма влиятельные лица: канцлер Дома королевы Робер Ле Масон, советник Палаты прошений Дома короля Пьер де Л'Экла, советник Палаты счетов Мишель де Лалье. канцлер дофина Людовика Жан Жувеналь, а также Никола д' Оржемон.