А вот о колонках (колонновидные яблони) надо упомянуть особо.
Мы их много накупили, но чтобы они были похожи на рекламные фотографии, надо было а) выбрать особо удачный сорт, который бы регулярно плодоносил, и б) прищипывать прирост, а так же все боковые ветки — превращать их в плодовые веточки. Кроме того, на фотографиях — в основном трёхлетки! А у нас уже десятилетние пятиметровочки повырастали. Ветвистые, как полынь, и густые, как кипарисы — и именно поэтому бесплодные, как наша наивность. Что с ними делать? Горизонтальный кордон! Обрезал все лишние ветки, подпилил, положил — и готово: полезли вверх побеги! Прекрасная низкая расчёска получается. Прищипывай да жди урожая. Только пару побегов нельзя трогать до осени: концевой и какой–нибудь сильный в середине: они будут дерево усиливать. А осенью от них надо оставить три почки, и так каждый год. По мне, пусть "расчёска", лишь бы не торчало вверх это чучело!
Можно из колонок и спирали вить, и кольца, и косые клеточки делать, но не стоит оставлять их, как декоративнолиственные. Любое дерево красивее всего, когда в плодах! А заплодушивание --тема особая.
ГЛАВА 7. СКАЗКИ О ПОДУШКАХ
Я знаю — дача будет, я знаю — саду цвесть!
Способны наши люди не спать, не пить, не есть!..
Здесь — всё, что я знаю о заплодушивании и плодовых веточках. Изучив сие, вы получите хорошее представление об этом предмете. А что с этим делать — решайте сами.
НУЖНЫ ЛИ ДЕРЕВУ ПЛОДУШКИ
— А у меня все двулетние яблоньки уже в цвету!
— Вот бедолаги!.. Срочно спасайте!
Представьте себе, молодому сильному дереву плодушки вообще без надобности. Это нам они нужны. А ему они понадобятся только тогда, когда оно дорастёт до своего предела.
Дерево ведёт себя очень разумно, демонстрируя нам ни что иное, как смысл жизни.
Смысл жизни, по–моему, непостижимо прост: он состоит в улучшении самой жизни. Разум всего живого, и наш в особенности, разными способами решает именно эту, единственную задачу.
В конце прошлого века киевский агроном И. Е. Овсинский ввел свою систему беспахотного земледелия и увеличил урожай на порядок, уменьшив трудозатраты втрое. (Готовлю его сочинение к изданию.) Сожительствуя со своими полями, он учитывал открытую им "деятельную самобытность растений". Растения пытаются выжить наилучшим способом. Они чувствуют и оценивают среду, в которой оказались. Но, главное, всякий раз они сами решают, каким образом лучше жить. Деятельная самобытность растений состоит в том, что в хороших условиях они мудро наращивают массу тела, а в плохих стремятся мудро оставить потомство. Если учесть, что у одних растений мы используем тело, а у других — только плоды, это наблюдение трудно переоценить: ведь в обоих случаях мы "заботливо" сводим агротехнику к обеспечению наилучших условий! И растения "наглеют": буйно растут, но не плодоносят.
"…Недовольство своим положением, страдания — вот причины, по которым цветы цветут и производят семена… Мы, убежденные в том, что природа весною улыбается нам цветением, должны знать, что причиною этой улыбки есть боль". Так что не радуйтесь, если юный саженец весь в цветах: это он помирать собрался! Другая крайность — жирующие деревья. "…Хозяин должен употребить известные средства, чтобы заставить растения цвести и плодоносить, потому что без этого и самая лучшая почва и удобрения будут ни к чему… Растения неимоверно чувствительны к тем пыткам, которым подвергает их человек, и мстят ему за них — цветками и плодами…"
****рис 83
Дерево — просто живой организм. Снабжение нас отборными плодами не входит в его планы. Оно мудро стремится выжить как можно успешнее. А успешнее — значит сначала разрастись по максимуму, пожить в удовольствие, завоевать позиции, укрепиться, а уж потомство — потом, или по острой необходимости. Для нас, напротив, главное — плоды. И есть куча способов заставить дерево выращивать плодушки.
ГЛАВНОЕ — НЕ ДАВАТЬ РАСТИ
Если у вас что–то выросло без меня - зря, однако, оно росло!..
Очень грубо: если успевать постоянно укорачивать пополам всё, что выросло не больше, чем на 20 см, года через три мы получим компактный шарик, утыканный плодушками, вроде уже упомянутой грушки Любимицы Клаппа. Но это — слишком грубо. На деле есть нюансы.