Что касается числа плодов, оставляемых на дереве, то следует придерживаться такого правила: на сильно растущих деревьях можно оставлять по десять штук на погонный метр длины сука. Если же мы желаем получить действительно прекрасные, "парадные" плоды, то следует оставлять на метр не больше 5-7 штук. Имеются в виду сучья формовых деревьев, обросшие одними только плодовыми веточками (загляните в "Вернисаж классических форм").
У груш, яблонь, слив и вишен в одной цветочной почке содержится по нескольку цветков, и потому одна плодовая матка (плодовая сумка*) может нести несколько плодов, но этого не надо допускать, а следует оставлять на одной плодовой матке от 1 до 3 плодов, за исключением вишен, слив и других малых плодовых пород. Удаление плодов нужно производить только по достижении ими трети нормальной величины, если притом видно уже, что плоды не опадут сами. Более мелкую завязь дерево само непредсказуемо сбрасывает, реагируя на погоду, вредителей и пр.
На виноградных лозах столовых сортов надо тоже удалять лишние кисти возможно раньше, причем, разумеется, обрывают преимущественно самые мелкие и невыгодно размещенные. То есть верхние. Оставляют обычно только одну, нижнюю кисть.
Ошмыгивание листьев. Операция эта применяется (в основном) для того, чтобы открыть плоды доступу солнечных лучей и тем увеличить содержание в них аромата и сахара, а также доставить им возможность приобрести более яркую и равномерную окраску. Удаление листьев с этою последнею целью предпринимают только тогда, когда плоды начали сами окрашиваться и когда развитие их почти окончено. С винограда лучше удалять листья только тогда, когда ягоды не только вырастут, но и окрасятся. Ясное дело, ведь раньше листья питали эти плоды.
С какою бы целью мы ни удаляли листья, их надо не отрывать, а отрезать так, чтобы черешки оставались на побегах или ветвях, потому что иначе пазушные почки (глазки*) будут ослаблены или даже уничтожены.
11. Результаты летней резки. Применением летней резки я достигаю нормального развития и правильного распределения плодовых ветвей, а также обильного цветения и плодоношения; притом же для выведения вполне безупречных форм я употребляю вдвое меньше времени, чем при применении так называемой "немецкой обрезки". То есть половина нужных разветвлений и плодушек делается летом. Утверждают, будто персики и вишни не выдерживают надлежащей резки и не подчиняются правильным формам. Особенно капризным считается персиковое дерево, у которого прямо советуют вовсе не гнаться за симметричностью формы, а оставить всякую резку или же очень мало применять ее. Но все это праздные разговоры, последствия невежества и рутины. Совершенно верно, что с персиками у нас часто случаются неудачи, но причина их не в природе и не в климате, а в нашей небрежности, в плохом питании дерева, в плохой обработке почвы, в неправильной обрезке и в неверном уходе за деревом. В руках же умного человека персиковое дерево кротко как ягненок, и надо лишь удивляться, что в немецких садовых учебных заведениях нет ни одного правильно выведенного дерева, под предлогом, будто это невозможно. Ну, формовая культура персика — недоступные, да и не нужные нам выси, посему я предлагаю компромиссную резку на замену, дающую хороший результат.
Для доказательства противного я, между прочим, выставил в 1887 году в Дрездене четыре дерева, изображенные на рисунке.
****рис 5
Здесь каждый мог убедиться, что и до зимней резки на плодовых ветвях не было ни паразитов, ни бесчисленных разветвлений. Кора на стволах и сучьях была блестящая и гладкая как зеркало. Ни на абрикосе, ни на персике, ни на вишне не было и следа камедетечения. Деревья этих пород были вышиною в 3 метра, а яблоневый двусторонний кордон (смотрите "Вернисаж форм") имел более 8 метров в длину. Для лучшей оценки деревьев мы оставили их без решеток, довольствовались привязкою ветвей к проволоке, протянутой на высоте 2 метра. Плодовых веток мы не обрезали нарочно, для указания, что при надлежащей летней резке к зиме остается мало дела. Всякий садовод поймет, как тяжело было мне расстаться с такими прекрасными питомцами, решиться пожертвовать ими, чтобы доказать публике неверность мнений, преподаваемых в Германии с садовых кафедр. (Поразительно: за сто тридцать лет ничего не изменилось! Правда, исчезли кафедры для публики.) Деревья были выкопаны в начале мая (уже после присуждения наград), и хотя их пришлось перевезти в полном цвету на большое расстояние, — они все–таки дали на выставке обильную завязь, так что публика могла воочию убедиться в возможности выведения ив нашем климате косточковых пород в правильной формы. Положим, наши противники решались намекать, будто выставленные деревья не выведены в моем саду, а привезены из Франции, но эта хула лучше всякой похвалы, потому что противники мои прямо признают невыполнимым и недостижимым то, что мною в действительности выполнено и достигнуто.