— Ирия! Я еще раз хочу поблагодарить вас за этот незабываемый вечер, который вы мне подарили. Правда. Я еще никогда не был так счастлив, как сегодня. И еще, знаете?…
— Знаю. Но всему свое время, — обещающе ответила она на его невысказанные слова. — И как мне кажется, у нас его с вами будет еще предостаточно.
Она испытующе посмотрела на него. Он судорожно закивал, не найдя, что ответить. Наконец он спохватился:
— Ирия, запишите мой номер коммуникатора.
— Говорите, я запомню.
— Захария-19.
— Простой номер. Мой будет посложней — Ирия-286. Запомните или вам куда-нибудь записать?
— Запомню. Терранций.
— Что-что? — не поняла девушка.
— Я говорю. Терранций. Это 286-й элемент периодической системы Менделеева. Терранций — Земля. Терра — так иногда мы между собой называем Землю. Разве такое забудешь?!
— А вы еще и химик! — улыбнулась она. При этом она слегка подалась к нему, вставая на цыпочки и вытянув губы для прощального поцелуя, но не завершив, этого, казалось бы, естественного движения, резко развернулась и быстро застучала каблучками к подъезду. «Почти поцеловала. Какой-никакой, но прогресс» — улыбнулся про себя Захария.
XVII
После того приснопамятного разговора на кухне между Господем и Саваофом, работа закипела буквально на следующий день. Не откладывая дело в долгий ящик, Саваоф направился в деканат с заявкой на создание и монтаж Платформы для проведения в спроектированных условиях эксперимента по направленной эволюции живых организмов. Дабы не возбуждать общественность раньше времени, профессор в заявке не стал уточнять эволюцию каких именно организмов предстояло искусственно простимулировать. В деканате настолько обрадовались этой заявке, что даже не стали обращать своего пристального внимания на такие мелочи. А все дело в том, что кафедра, руководимая Саваофом, и так числилась в разряде отстающих по освоению фондов, а это в свою очередь, наводило ректорат на подозрения в низкой эффективности своей работы, раз в она не нуждается ни в каких материалах и оборудовании.
Господь тоже не сидел, сложа руки. Сунув подмышку мнемокристалл последнего выпуска «Каталога звездных систем» он направился к знакомому в НИИ «Астрон», где изучались все космические объекты, находящиеся в этой части Вселенной. Мыслеграмму решил тому не посылать, а представившись вахтерше, попросил ее вызвать заведующего лабораторией, изучавшей планетные системы. Через пару минут он уже попал в медвежьи объятия завлаба Одина:
— Здорово, чертушка! — тискал он Господя в своих лапищах. — Я как чуял, что ты нагрянешь! Что так долго собирался?! Уже неделя прошла с тех пор как ты мне обещал зайти! Это ко мне, — кивнул он вахтерше, увлекая приятеля к себе в лабораторию.
В детстве, играя с пацанами в войнушку, ему из рогатки выбили левый глаз. Несколько лет пришлось ходить со специальной регенерирующей повязкой, пока зрение не восстановится. Зрение восстановилось, а вот привычка щурить глаз осталась навсегда, придавая лицу Одина вечно саркастическое выражение.
Уже сидя в кабинете завлаба на старом и продавленном диване, приятели продолжили начавшуюся беседу.
— Слушай, Берыч, — обратился Господь к хозяину кабинета по отчеству, — тут такое дело, я тебе вкратце уже говорил о нем…
— Да, помню. А что это у тебя подмышкой?! Каталог? Последний выпуск? Выбрось.
— Почему? — недоуменно спросил гость.
— Все эти каталоги к моменту их издания безнадежно устаревают. Обстановка меняется прямо на глазах, мы и сами-то порой не поспеваем за событиями.
— А что же тогда делать?! Как быть?! — явно испуганно пролепетал Господь.
— Помнится, ты спрашивал, имеется ли в зоне прямой видимости планета с уже существующей, но неразвитой жизнью основанной на углеродистых соединениях.
— Да-да. Именно эти планеты меня сейчас интересуют больше всего, — подтвердил он слова приятеля.
— Так вот, — продолжил тот. — Я тут пошарил на досуге, с телеметристами покалякал. Они в один голос утверждают, что такая планета имеется в загашнике. Причем недалеко от нас. В соседнем рукаве нашей Галактики. Расстояние плевое. Всего каких-то пятьсот парсеков. Если хочешь, я даже могу сказать тебе ее шифр в кодификаторе.
При этих словах он встал с дивана и подошел к столу, заваленному какими-то мнемокристаллами, трубочками, палочками, астролябиями и вообще предметами непонятного назначения. Долго копошился среди всего этого, с точки зрения Господя, абсолютно бесполезного хлама и все-таки отыскал маленький — в половину пальца кварцевый кристаллик.