Едва сделал дела и распахнул крепко сбитую дверь нужника, как в лоб прилетело что-то твёрдое. Бум — и провал. Очнулся на чём-то твёрдом. Пошевелиться не вышло — тело не фурычит. Да и в голове тормозная жидкость плещется — сплошная каша-размазня. Зрение, как не тужься, халтурит падлюка. Не даёт обозреть окрестности задницы, в которую он явно попал. Хотя двух расплывчатых индивидов, плавающих в мутном киселе, разглядеть умудрился. Попытался открыть рот для насущных вопросов — язык как лежал пластом, так и остался лежать на две сухого колодца. Стас попытался нагнать в рот слюны, но не успел — отключился.
Второе включение в жизнь оказалось более успешным. Тело, правда, оставалось неподвижным и неощутимым: толи заморозили, толи вообще отрезали, отсекая мага от общежития его магии. Интересно: а в мозгах у него нити живут? Или обходят их вдоль черепушки, вылезая попугать суеверных аборигенов? Какая только чушь не лезет в голову, когда сознаёшь, что тебе абзац. Стас повёл туго проворачивающимися глаза вокруг. Два пригрезившихся в прошлый раз индивида оказались материальными. Причём, все трое. Особенно Дреб, что как раз вошёл в дверь.
— Взяли всё-таки? — бодренько осведомился этот ублюдок, щерясь кривой ухмылкой прямо в лицо Стаса.
— А то, — пренебрежительно откликнулся пижон далеко не бандитской наружности.
— Не боитесь, что колданёт? — озаботился Дреб, остановившись рядом с лысым амбалом и положив ему руку на плечо.
— Неа, — многозначительно бросил лысый. — Залили ана убой-травкой. Сейчас ещё зальём, чтоб не дёргался, — закончил он свою речь и сам задёргался.
Стас ни черта не понял, но мужик медленно стёк на пол. А у пижона из плеч внезапно выросли ещё две руки. Причём, левая обхватила хозяина за голову, а правая полоснула по шее ножом. Хрень какая-то. А! Не хрень. Над головой оседающего покойничка нарисовалось сосредоточенное лицо Дреба… Нет, Лёхи! Земляк подмигнул неудачнику и резко отпрянул к стене за открывающейся дверью. Первого гостя он ткнул в бок неизвестно откуда взявшейся саблей. Может, он их вызывает из воздуха, как Стас нити? Второй гость ловко отскочил прямиком к нему и упёр кончик такой же сабли в бесчувственную грудь Нартаха:
— Двинешься, ему конец, — прохрипел этот живчик, беря на понт Лёху.
Хотели бы убить, уже убили б — сообразил Стас, и, естественно, Лёха. Рука бойца Манежа оказалась такой ловкой, что Стас за ней не уследил. А его потенциальный убийца рухнул поперёк замороженного живота Нартаха. Странно: своё тело не чувствуется, а вот навалившееся сверху чужое очень даже.
— Сзади! — крикнул Стас.
Из глотки между деревянными губами прополз жалкий хрип и тут же сдох. Лёхе помощь, судя по всему не очень-то и нужна. Очередного ворвавшегося в помещение гостя он встретил вприсядку — тот с криком завалился в бок на подрезанных ногах. С четвёртым Лёха принялся рубиться всерьёз. Хотя места в этом клоповнике катастрофически не хватало — сплошные трупешники. Пятый тоже решил подраться, оттирая Лёху от двери — тот теперь рубился обеими руками. Сабли мелькали в его руках с бешеной скоростью — не уследить. Только мерзкое цоканье смертью о смерть. Тело Дреба казалось ртутным — иной раз из-под удара оно не уходило, а утекало в считанных сантиметрах. Одна из сабель полоснула по боку наёмника — мужика качнуло в сторону и завалило на бок. А второй, кажется, достал самого Лёху. Тот как-то так припал на колено, извернувшись неестественным крюком — этот второй взвыл, хватаясь за низ живота. Но, на место этих двоих уже лезли новые уроды.
Один из них прямо из дверного проёма сиганул вдоль стенки. Броском добрался до Стаса — он даже испугаться не успел. Но вошедший в своё тело нож разглядел. Меня убили — вяло подумал он. И приготовился вновь пережить пережитое дважды. Правда, в этот раз ему всё было до лампочки.
А что, Лёхе вон ещё хуже. Стас-то сейчас умрёт, и нет его. А что сделают с земляком? Эти его знают. Разговаривали с ним, как со своим. Значит, где-то он с ними пересёкся. Видать, поначалу подписался на это дело — а кто ему Стас? Русский, выкупивший его из рабства? Нартах, после захвата которого бывшего раба, скорей всего, пристукнут? Сплошная дичь, а не комбинация, которую они тут скомбинировали… И умирает он что-то долго. Да-а. Лёха — молоток. Стас бы, наверно, так не смог. Вон как его прижали к стенке. И в левой руке уже нет сабли. Да она вообще висит! Всё. Хана тебе, боец Манежа Дреб-отморозок. Некстати гордость предков тебя накрыла. Русские не сдаются и своих не сдают… Бредятина какая-то в голову лезет. А Нартаха, между прочим, уже второй раз ножом… Нет, саблей в самую серёдку ткнули. Что за дела? Он реально долго подыхает… Идиот!
Хорошее снотворное — все мозги по черепушке размазало. Валяется тут весь такой бесчувственный телом и душой, вот нити и не чешутся. Хозяин под кайфом, и эти торчки там внутри пузыри пускают. Правда, с ранениями изнутри борются — для этого им команды хозяйской психики без надобности. Это целиком их инициатива и забота. Стас собрался, как мог, и пошёл фантазировать в хвост и в гриву — на это просветления в мозгах уже хватало.
Сразу несколько пучков нитей вырвались из него и разлетелись по комнатухе. Стас не стал заморачиваться перечислением персонажей — сконцентрировался только на запрете трогать Лёху. Земляк так и съехал по стенке, к которой его припёрли, когда первые нити вонзились в головы обидчиков хозяина. Тут Стас вспомнил и о себе красивом. Уже на первой минуте оставшиеся дома на хозяйстве нити вернули телу чувствительность. Сразу заныли недолеченные боевые раны. Но, он мужественно перевернулся на бок, стараясь более осмысленно оценить обстановку.
— Лёха! — новый хрип долетел до адресата.
Тот заполз обратно на стенку. По ней пополз к спасённому спасителю, морщась на каждом шагу. Да матюгаясь на смеси родного с благоприобретённым.
— Кто… у них… главный? — вновь прохрипел Стас, разлепив сухой до ломоты рот.
Лёха повёл по сторонам качающейся башкой. Ткнул саблей в подёргивающееся тело, сунувшее голову под труп подельника. Умный — поздравил мужика Стас, наложив на него вето. А вылезающим из его одежды нитям велел связать организм, попользовавшись им не до смерти. Лёха вновь сполз на пол у самой головы разбушевавшегося полудохлого мага и признал:
— Крепко ты их. А я думал: сказки. Фартахов видал. А вот о таком только слышал. Надо убираться отсюда. Сейчас отдышусь, и вытащу тебя. Нельзя, чтоб застукали рядом с телами…
— Тел… не будет, — просипел Стас. — Одни… тряпки. Попить… дай.
Фляги воды хватило, чтобы росток жизни в нём взбодрился. Стас даже сумел сесть, опираясь на руку друга. Да, теперь уже друга. Это не стоит даже комментариев. Когда за тебя отдают жизнь, расплатиться ты можешь только своей. Кстати, о жизни.
— Лёх, а ты-то как?
— Поцарапало, — старательно изобразил он пренебрежение.
Перестарался.
— Ты давай-ка приляг, — командирским тоном пролепетал Стас. — Моим тут жратвы на полчаса. А то и больше — слишком много. А чужих я звать не хочу. Время подлечить тебя есть.
— Магией? — скептически хмыкнул Лёха, укладываясь на пол с саблей в руке.
— Ты только не дёргайся. Будет больно, — честно предупредил Стас. — Зато не сдохнешь. Можешь закрыть глаза, чтоб не проблеваться.
— После такого? — Лёха выразительно указал глазами на ближайшее тело, поедаемое нитями.
Однако при виде проникающей в собственное тело одной единственной ниточки его проняло. Орать не стал — мужественно скрипел зубами, сквозь которые просачивался мат. Стас решил подстраховаться — на случай внутренних кровотечений — и загнал в героя вторую.
— Пожалуй, я погорячился, — с видом эксперта изрёк он, когда последняя обожравшаяся нить юркнула домой через вздетый указательный палец.
Они даже до скелетов добрались не везде, не говоря уже о стопроцентной утилизации. Вот, что значит контингент, обеспеченный круглосуточным питанием и минимумом затрат энергии. Летать-то не надо — рыскать в эфирах, подбирая крохи испаряемой человеческой энергии. Ездят прямиком в источнике энергии, да экономят её. Сегодня вот нажрались от пуза, так Стас несколько дней может не лопать в три горла. Желудок-то тоже не нанимался на переработку.