Белла прекращает игру в гляделки с Дианой и прижимается плечом к плечу подруги. В свою очередь, Диана, мягко улыбаясь, предлагает ей кусочек дыни.
— Мой отец взорвался бы, если бы я выбрала другую команду, — говорит мне Белла. — Однако я проходила интервью вслепую, так что это не значит, что я получила работу из — за кумовства.
Это важно для неё, и я понимаю. Я не могу представить, каково это — иметь отца — генерального директора в таком конкурентном бизнесе.
— А вот и Уэст, — внезапно говорит Диана, выпрямляясь. — Ого, ты не шутила насчет формы.
Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть, на что она указывает. И вот они, Адамс и Стоун, идут бок о бок, держа в руках шлемы. На фотографиях прошлого сезона их костюмы были темно — синего цвета с некоторыми белыми деталями, но в этом году они в основном белые, с синими полосками на рукавах и по бокам штанин.
— Они похожи на астронавтов, — Белла достает из сумки маленький бинокль и смотрит в него. — Боже мой, Адамс хмурится, как будто ему жмет резинка трусов. Он так зол.
На этот раз я не могу удержаться и смотрю на Диану, которая встречается со мной взглядом, затем поджимает губы, чтобы скрыть улыбку.
— Вот, — Белла вкладывает бинокль мне в руку.
Я, прищурившись, смотрю на них, но сосредотачиваюсь не на Адамсе. Вместо этого я нахожу Стоуна и даю себе минутку полюбоваться мужчиной в гоночной форме. Несмотря на жару, форма всех гонщиков застегнута до подбородка, вероятно, для фотографий. Пока я смотрю, Стоун проводит рукой по своим коротким волосам, его глаза прищуриваются от яркого солнца.
Он выглядит чертовски потрясающе. Костюм облегает его высокую мускулистую фигуру и демонстрирует широкие плечи и узкие бедра. Он, наверное, самый красивый гонщик на трассе, или, может быть, я просто предвзята, потому что он скоро станет моим парнем.
Затем я сосредотачиваюсь на Адамсе, который стоит рядом с ним. Я не могу отрицать, что он тоже красив в типично американском смысле, с четкими чертами лица, высокими скулами и волевым подбородком, голубыми глазами и светлыми волосами. Я понимаю, что Белла видит в нем, но если бы мне пришлось выбирать между ним и Стоуном по — настоящему, я бы даже не колебалась.
Я размышляю, хорошо это или плохо, что меня привлекает мужчина, с которым я буду фальшиво встречаться следующие десять месяцев, когда из динамиков раздается голос диктора, и небольшая толпа, занявшая главную зону на трибунах, сходит с ума.
— Боже, надеюсь, инженеры хорошо поработали в этом году, — говорит Белла, сцепив руки на коленях. — Вот увидишь, это не мы участвуем в гонках, но когда они побеждают, мы все это чувствуем.
Диана ухмыляется.
— Это дико, не так ли? Я даже не люблю машины, и моя зарплата не меняется независимо от того, выигрывают они или нет, но в этом что — то есть. Прошлый сезон был невероятным.
В этот момент к машинам подходит группа мужчин, некоторые из которых одеты в костюмы западного стиля, в то время как другие одеты в традиционную арабскую белую одежду. Они занимают места у машин, и как только ведущий дает им разрешение, они снимают тонкие чехлы, которые драматично вздымаются.
И вот они, двадцать машин, сверкающих в лучах послеполуденного солнца, готовых к гонкам на весь сезон. Все они безупречны, на них нет ни единой царапины, и даже я чувствую важность этого момента.
— Почему это так важно? — спрашиваю я.
— Ну, — говорит Белла. — Конечно, многое из этого делается для показухи. Мы создаем ажиотаж перед официальным началом сезона. Но за эти годы правила сильно изменились. Раньше команды могли тестировать свои машины на трассе в течение всей зимы, устраняя все неполадки, но теперь, начиная с завтрашнего дня, у нас будет три дня тестов, во время которых они увидят, все ли работает так, как должно. Затем начнется первая гонка в следующие выходные
Затем она встает и протягивает мне ключи от гольф — кара.
— Вы двое можете вернуться в офис без меня. Увидимся вечером на вечеринке.
Я беру ключи, но бросаю взгляд на Диану, чтобы понять, хочет ли она их взять.
Но она пожимает плечами.
— Я не вожу машину.
Это необычно, особенно для человека, работающего в гоночной индустрии, но она не вдается в подробности, поэтому я не лезу не в своё дело.
— Куда ты идешь? — вместо этого я спрашиваю Беллу, заинтересованная её внезапным уходом.
Она указывает на трассу.
— Интервью. Много — много интервью, — в её устах это звучит как рутинная работа, но её голубые глаза блестят от возбуждения. Помахав рукой, она уходит, оставляя нас с Дианой на трибунах одних.