Всего за три минуты до окончания машины появляются снова, выстраиваясь в очередь для выезда с пит — лейна. Они начинают медленно, затем набирают скорость, и через несколько мгновений несколько гонщиков проезжают быстрые круги, пытаясь улучшить свои предыдущие результаты.
Оливер начинает неторопливый круг, затем пролетает мимо в своей последней попытке занять лучшую позицию. Но когда он поворачивает в тот первый поворот, который он с такой легкостью преодолел ранее, его машину странно заносит. Его задняя часть разворачивается с визгом шин, горящая резина покрывает дымом трассу, а затем с силой ударяется о защитный барьер.
Крики и вздохи толпы — и я понимаю, что стою на ногах, как и все вокруг меня. Младший из детей рядом со мной разражается слезами, и отец поднимает его на руки, прижимая к своей груди. Никто не произносит ни слова, кроме шепота, как будто все ждут плохих новостей.
Меня подташнивает, я смотрю вдаль, но машина окутана дымом, а затем укрыта от взглядов толпы несколькими членами спасательной команды, которые атакуют дымящиеся колеса огнетушителями. Большие экраны вспыхивают желтым, надпись “МАШИНА БЕЗОПАСНОСТИ” написана большими буквами. Остальные машины, всё ещё находящиеся на трассе, одна за другой возвращаются на пит — лейн, где их команды отвозят их в свои гаражи.
Затем экран переключается на видео c автомобилем Оливера, который сильно поврежден, переднее левое колесо выбито из оси, Т — образное переднее антикрыло искорежено до неузнаваемости. Но вот Оливер, самостоятельно выбирающийся с узкого водительского сиденья, всё ещё в шлеме. Он принимает руку медика, чтобы спрыгнуть на землю, и позволяет проводить себя к ожидающей медицинской машине. У двери машины он останавливается и поднимает руку, коротко махая толпе. Люди приветствуют его, и не только фанаты “Titan”. Возгласы облегчения и крики радости раздаются со всех трибун при виде одного счастливчика, спасшегося после того, что могло стать несчастным случаем со смертельным исходом.
Я медленно опускаюсь на своё сиденье. Медицинская машина выезжает через боковой съезд на трассу и исчезает из виду. Зрители вокруг меня начинают собирать свои вещи и шаркающей походкой направляются к выходу. Взгляд на часы в верхней части экрана подсказывает мне, что время квалификации истекло, и нескольким гонщикам не удалось проехать свой последний быстрый круг, чтобы улучшить своё время. Но Графф прорвался как раз перед тем, как Оливер потерпел крушение, и вырвался вперед.
Я пытаюсь встать, но мои ноги слишком сильно трясутся. Для этих болельщиков, и для команд, усердно работающих над тем, чтобы убрать машины с пит — лейна, — это могло быть всего лишь сигналом, но меня это потрясло. Конечно, я читала об авариях и мерах предосторожности, принятых организацией в последние годы для обеспечения того, чтобы у водителей были хорошие шансы выжить, даже если они разобьют свой автомобиль на скорости двести миль в час.
Но читать о подобной катастрофе и видеть её лично — это два совершенно разных опыта. Пока трибуны вокруг меня медленно пустеют, я говорю себе, что с Оливером всё в порядке. Он жив, и, судя по тому, как он прошел к медицинской машине, не хромая, я должна верить, что он не пострадал. Но те ужасные секунды, когда я не знала, мертв он или серьезно ранен, были одними из худших в моей жизни.
Я знаю, как быстро глупый несчастный случай может изменить жизнь человека. Однажды мой отец, как обычно, ушел на работу, и в следующий раз я увидела его уже на больничной койке, пережив сильное поражение электрическим током и последовавший за этим инсульт. В одно мгновение моего общительного, любящего спорт отца заменила оболочка его прежнего “я”, неспособного работать и зависящего от помощи других.
Оливер мог умереть сегодня или получить такую травму, что это положило бы конец его карьере. Я так сильно волнуюсь, потому что это он. Он хороший человек, и я не хочу, чтобы с моим фальшивым парнем случилось что — то плохое. Но думаю, что была бы в таком же ужасе, даже если бы это был кто — то из парней из другой команды.
Как эти люди выживают после всего этого? Они безумцы, все они, несущиеся по трассе с головокружительной скоростью. Они могут врезаться в барьер и…
— Элли?
Тихий голос заставляет меня поднять глаза, и я вижу стоящую рядом Диану, которая пристально смотрит на меня.
— Ты в порядке? — спрашивает она.
Я молча киваю, но она, должно быть, что — то заметила по моему лицу, потому что садится на сиденье рядом со мной и берет меня за руку, сжимая её в своих.