Кровь отливает от моего лица.
— Если люди из FIA увидят это, они будут в ярости.
Одно дело, если бы я ушел с Элли, моей новой девушкой, и прервал вечер ради неё. Совсем другое дело, если бы я ушел, чтобы пойти к эскортнице, как в статье называется эта женщина, в том же городе, где один из членов правления владеет шикарным отелем.
— Нет никакого если, — печально говорит Белла. — Это по всему Интернету. Это стало вирусным на Reddit, так что мы можем предположить, что к настоящему моменту все это видели.
Я разворачиваюсь и замахиваюсь на боксерскую грушу, свисающую с потолка. Поскольку я без перчаток, боль пронзает мою руку, напоминая мне, какой я идиот.
— Чёрт!
— Я всё исправлю, — клянется она. — Я ненавижу, что они так с тобой поступают. Я найду, кто стоит за этим, и сожгу их дотла.
— Будь осторожна, — предупреждаю я её. — Они не играют в игры. У них достаточно возможностей, чтобы размещать подобные фотографии в средствах массовой информации, и они делают это уже несколько месяцев.
Мгновение она пристально смотрит на меня.
— Ты бы сделал всё, чтобы остановить это, верно?
— Да, — я думаю об Элли, обо всём, что мы уже сделали. — Я не могу так жить.
— Хорошо. Не опускай голову и, ради Бога, не отвечай ни на какие телефонные звонки, пока мы это не уладим, — инструктирует она. Она направляется к двери, затем бросает через плечо: — И никаких интервью для прессы без моего одобрения.
— Куда ты идешь? — кричу я ей вслед.
— Поговорить с Элли. Встретимся в моем кабинете через десять минут.
Я стараюсь не обращать внимания на пристальные взгляды и перешептывания, когда мы с Этьеном покидаем тренировочную студию. Он предложил прогуляться со мной до здания, где находится нынешний офис Беллы, и я рад этому — он достаточно большой, чтобы даже самые любопытные зеваки дважды подумали, прежде чем подойти к нам. Я перевел свой телефон на беззвучный режим, игнорируя все звонки и сообщения, разрывающие мой телефон, включая одно от Лиама.
Лиам:
«Это гребаный позор.»
Я испытал неприятный приступ удивления, открыв его сообщение. Я не ожидал такой язвительности — или того факта, что он больше ничего не добавил, поместив сообщение в контекст. Он же не думает, что я сделал это?
Я думаю о том, что сказал бы мой отец, будь он всё ещё жив, затем встряхиваю головой, чтобы прояснить мысли, потому что нет смысла гадать об этом. Он бы разозлился на меня за то, что я позволил всему зайти так далеко.
Когда мы проходим мимо здания “Этуаль”, Моро появляется в дверях и кричит:
— Отличное фото, Стоун.
Я показываю ему средний палец, но отказываюсь поддаваться на провокацию, как бы он ни злорадствовал. Я не хочу доставлять ему удовольствие, а Белла убьет меня, если я ввяжусь в драку, вдобавок ко всему.
— Стервятники, — бормочет Этьен, хмурясь ещё сильнее. — Все до единого.
Я замечаю Рейвенскрофта, наблюдающего за нами издалека. Он не насмехается надо мной, а вместо этого кивает. Он, вероятно, знает, что это может случиться с любым из нас, просто на этот раз я невезучий ублюдок.
— Это нужно прекратить, — говорит Этьен, когда мы входим в наше здание. — Лиам может чем — нибудь помочь? Он твой менеджер, Оливер. Это его работа.
Я не знаю, что на это сказать. У Лиама никогда не было хороших отношений со СМИ — вот почему Белла взяла на себя эту роль. Я знаю, что у других гонщиков есть личные команды по работе с прессой, но с “Titan” так было всегда. До прошлого года мне не нужно было беспокоиться о своём имидже в СМИ.
Я не рассказываю Этьену о сообщении Лиама. Ему и так не нравится мой кузен, и я уверен, что у Лиама найдется объяснение тому, что он написал. Я благодарю Этьена за компанию, и он уходит, пообещав помочь мне пережить любое разочарование позже.
— На этот раз я даже не ударю тебя по лицу, — говорит он мне, быстро и крепко обнимая.
Он даже не спросил меня, настоящая ли фотография — он знает меня достаточно хорошо, чтобы распознать правду. Я ценю это больше, чем он думает, поэтому обнимаю его в ответ, и это всё, на что я сейчас способен.
Я вхожу в кабинет Беллы, и мой взгляд сразу же останавливается на Элли. Она прекрасна в нежно — зеленой блузке и льняных брюках песочного цвета. Она подходит ко мне, как только я появляюсь. Без колебаний берет меня за руку и сжимает пальцы в молчаливом знаке поддержки. Она не закатывает истерику, как это сделала бы ревнивая подружка. Её лицо излучает только беспокойство — и гнев за меня.